— Дурак был! — уверенно заявил Бахтин. Вздохнул. — Я тебе, может, спасибо должен сказать.
— За что это? — удивилась Наташа.
— Ну как же, — Бахтин говорил таким тоном, словно вспоминал о чем-то забавном и не очень умном. — Я мог после восьмого в ПТУ пойти, а из-за тебя вот десятилетку закончил.
— А зачем она тебе? — равнодушно отозвалась девушка. — В шахте и с одним классом работать можно.
Николай искоса поглядел на нее, словно прицениваясь, и лицо его из виновато-смущенного сделалось снисходительно-ироничным.
— Где это ты, интересно, такую шахту видела? — Он влез в машину, открыл изнутри дверцу Наташе. — Садись… Гляди, как рассудила насчет образования: только для белых, значит, и только для черных?
Наташа устыдилась и слов своих, и тона. Спросила с фальшивой заинтересованностью:
— А кто у тебя жена? Я знаю ее?
— Знаешь, конечно. — Бахтин нажал на кнопку сигнала. — Чего там этот новичок копается?.. Маша Брагина. Она в «Б» училась. Помнишь?
— Помню, — подтвердила девушка, хотя никакой Брагиной не помнила, та была, наверно, в школе незаметной, серенькой: не отличницей, не активисткой… Пока Наташа придумывала, о чем бы еще спросить, Бахтин кулаком забарабанил по кнопке — сигнал рявкал пронзительно и гневно.
Из дверей общежития выскочил Максим — элегантный, в сером костюме, при галстуке. Сверкали туфли, блестели смоченные, с пробором, волосы. Но лицо было возмущенным и злым.
— Эй, шеф, кончай! — крикнул он с крыльца. — Аккумулятор посадишь!
— Разбираешься… — пренебрежительно отмахнулся Бахтин.
— Разбираюсь, есть маленько. — Максим, подойдя, заулыбался: — Заждались? — Он сел рядом с Наташей. — Прошу пардону, марафет наводил.
Пока ехали кружным путем, выбираясь на бетонку, а потом на улицу Ленина, и катили по ней, асфальтированной, с мелькающими по сторонам щитами, на которых пестрели какие-то огромные цифры, диаграммы, нарисованные широкоплечие работяги, все молчали. Николай ссутулился над баранкой, намертво вцепившись в нее; Наташа, выпрямившись, строго смотрела перед собой; Максим с любопытством крутил головой, следя за белыми пирамидами отвалов, разворачивающихся вдали за крышами.
— Тебя на какую шахту определили? — спросил вдруг Бахтин.
— На первую, — Максим поскучнел.
— Просись ко мне в бригаду.
— А я и так, наверно, к тебе попал. Ты один Бахтин на шахте?
— Ну, к нам? — Николай, не то удивленный, не то обрадованный, повернул к нему голову. Машина вильнула. Наташа взвизгнула.
— Осторожней, шеф, — Максим поморщился. — Жить-то еще хочется.
Бахтин опять вцепился в руль, напрягся.
— Откуда? — строго спросил он. — К нам, спрашиваю, откуда?
— Так, оттуда, — Максим пошевелил неопределенно пальцами в воздухе, но, увидев в зеркальце требовательные глаза будущего бригадира, уточнил: — Из города.
— И чего же к нам, под землю? — теперь уже непритворно серьезно поинтересовался Бахтин. — Из города — и на рудник, в деревню?
— Деньги нужны, — спокойно ответил Максим, посматривая на улицу.
— И только? — с ехидцей полюбопытствовал Бахтин.
— И только, — без улыбки, деловито подтвердил Максим.
«Москвич» проскочил мост, проехал мимо замершего желтого катка.
— Ладно, деньги я тебе обещаю, — Бахтин уверенно кивнул. — Не такие, конечно, большие, как ты ждешь, но все же. Только вкалывать надо ведь.
— Было бы за что, — Максим зевнул.
— Останови здесь, — вдруг попросила Наташа, тронув Бахтина за плечо.
Машина, взвизгнув, резко затормозила, и Максим ткнулся головой в спину водителя, успев, однако, обхватить и прижать к себе Наташу. Она резко вывернулась из его рук.
— Надеюсь, вы не ушиблись? — заулыбался Максим и укоризненно покачал головой. — Осторожней надо, шеф. Не дрова везешь.
— Переживешь, — буркнул смущенный Бахтин. Повернулся к Наташе: — Ты чего же, не пойдешь ко мне, что ли?
— Я знаю, где ты живешь, — Наташа выбралась из машины, хлопнула с силой дверцей.
Максим, пригнувшись к стеклу, наблюдал, как она, помахивая сумкой, шла к рудоуправлению, и его смеющиеся глаза заблестели.