— Такие опасные? — недоверчиво приподняла бровь Таня. — Типа наших уголовников-рецидивистов?
— Лучше тебе с ними не встречаться, — усмехнулась я. — Уж поверь мне на слово. Не знаю пока, кто из наших послал их за Маврикием и Светочем, но церемониться с людьми эти тролли не станут. Если придется — по трупам пройдут! В общем, считайте, будто у вас тут объявилось настоящее мировое зло или нечто похуже! — совершенно будничным тоном объявила я.
Нижняя челюсть Горской открылась сама собой, поразмыслила и захлопнулась обратно.
— Очень злое? — робко спросила она.
— Вселенское! — с печалью подтвердила умудренная многочисленными драками и разборками я.
— И… что делать станем? — занервничал Милославский.
— Ну как же? — почти удивился Анриэн. — Теперь наша прямая обязанность найти оное мировое зло, точнее — всех троих троллей, а затем в традициях вашего мира объявить ему меморандум, пленум и тотальную демократию.
— Т-то есть?! — От удивления доцент даже стал заикаться.
Я посмотрела на него с состраданием, как на умственно обиженного.
— Бороться будем, — пояснила я. — Как оно всегда и бывает… Оно на нас — полчища мертвецов несметные, бандитов озабоченных, ведьм — неудовлетворенных физически и морально, упырей недопочиненных… А мы ему — Зараз Прекрасных, которые из рукавов боезапасы мечут; котов серых — мобильные отряды быстрого реагирования; ну и Иванушку-дурачка с гранатометом… тут-то все войска паскудные и дрогнут, тут-то и побегут! Да шучу я, шучу! — хохотнула я, увидев шокированно вытянувшееся лицо Милославского. — Найдем, поймаем, поговорим с ними по-нашему. Возможно — перевоспитаем. Хотя, на мой взгляд, чем со всеми спорить — проще одного стукнуть! — И я выразительно похлопала ладонью по рукояти своей рапиры.
Татьяна смотрела на меня потрясенно округлившимися глазами.
— Убедили. Логика железная, вынужден согласиться… — обреченно вздохнул Иван. — Поехали в институт, ловить ваше мировое зло… — И он снова взялся за телефон, вызывая к своему подъезду какое-то такси.
Таня же тем временем уже болтала по своему телефону, путано именуя собеседника то Кирей, то комиссаром, то Катани. Прислушавшись к ее эмоциональному монологу, я снисходительно фыркнула — вот сумасшедшая, все в кучу смешала: троллей, мышей, нетрезвого сторожа… Разве можно в такой мешанине что-нибудь понять? Но, кажется, на другом конце провода Горскую поняли превосходно, ибо иногда ее коротко перебивал спокойный мужской голос, выражающийся четко и по делу. Сама не знаю почему, но, даже еще не видя собеседника сумасбродной рыжеволосой девицы, я уже начала невольно его уважать.
Я проверила, легко ли выходит рапира из ножен, и подтянула портупею, понимая, что все неприятности, случившиеся со мной до сего момента, скоро покажутся мне цветочками по сравнению с теми проблемами, которые вот-вот свалятся на наши головы. Но отступать некуда, придется разбираться со всеми ними по порядку. Или они меня — или я их. Третьего не дано!
— Всех заломаю, завянь мои фамильные лотосы! — вполголоса пообещала я себе под нос.
Любопытная луна снова приникла к окну, не пропуская ни слова.
Я мстительно показала ей кукиш и следом за Иваном вышла из квартиры, не забыв захлопнуть бдительно клацнувшую замком дверь.
ГЛАВА 4
На улице стемнело, а метель разыгралась не на шутку, поэтому «дворники» старенькой «десятки» уже не справлялись со снегом, утонув в нем окончательно. Уличные фонари горели через один. От темноты не спасали даже намотанные на деревья светодиодные гирлянды, да и лобовое стекло запорошило почти наполовину, поэтому ехать приходилось наугад, полагаясь не на глаза, а на собственное чутье. Или «по азимуту», как любил выражаться Кирилл.
— Экономисты чертовы, уже на фонарях экономят! Провоцируют аварии, а потом в морге свободных мест не хватает… — Скуластый, поджарый парень, сидящий в салоне «десятки», резко вывернул руль вправо, объезжая неизвестно откуда вывалившуюся на дорогу компанию явно подвыпивших парней. — Во, бугаи! — Кирилл проводил нарушителей правил дорожного движения пристальным, немного завистливым взглядом. — Интересно, в какую качалку они ходят? Или анаболики употребляют? — Качки никак не отреагировали на маневр машины и бодрой рысцой скрылись во мраке. — Куда их черти понесли на ночь глядя? — Кирилл скосил глаза на циферблат электронных наручных часов, показывающий многозначительные двадцать два ноль-ноль, и осуждающе покачал головой. — Поздно, да и в такую собачью погоду только тещу за пивом гонять! — хмыкнул он, а затем зевнул во весь рот. — Нет, хватит с меня на сегодня, нужно выспаться, пока в какой-нибудь сугроб впотьмах не въехал… Экономисты чертовы! — Он наугад свернул в совершенно темный переулок, ведущий к дому. — А то завтра вставать рано, на планерку, Петрович опять за низкую раскрываемость ругать примется! Да еще эти серийные убийства, черт их побери… Три почем зря угробленные девчонки, все молодые и красивые. Интересно, кому они помешали? Эх, жизня…