“Камень”, - ответил маленький крот. “Ты не только слеп, но к тому же утратил и чувство обоняния”, - сказала мать.
Эзоп, которого суфии считают учителем - практиком древней традиции мудрости, обретаемой посредством сознательного развития ума, тела и восприятий, не проявил особой оригинальности, если иметь в виду только поверхностное значение этого рассказа. Недостатки некоторых моралей (в действительности являющихся поверхностными толкованиями) басен Эзопа были замечены многими исследователями.
Если знать кое-что о суфийской традиции и ее способе зашифровки смысла литературных произведений, можно проанализировать эту басню, чтобы понять, что она означает в действительности.
Слово “крот” (“хулд” от корня ХЛД) пишется по-арабски так же, как и слово “халад”, что, в зависимости от контекста, может означать “вечность”, “рай”, “мысль”, “ум” иди “душа”. Поскольку в арабском письме употребляются только согласные буквы, невозможно сказать, какое слово имелось в виду, если оно не будет окружено определенным контекстом. Если бы это слово было использовано в поэтическом произведении, написанном на одном из семитских языков, которое впоследствии было бы переведено на греческий теми, кто не понимает его двойного значения, игра слов была бы упущена.
Почему были избраны именно камень и ладан? Потому что суфийская традиция гласит, что “Моисей (вождь своего народа) сделал камень таким же благоуханным, как мускус” (Хаким Санаи. “Окруженный стеной сад истины”).
“Моисей” олицетворяет собой направляющую мысль, преобразующую неодушевленное и бездейственное в нечто “благоуханное, как мускус”, в то, что почти можно было бы назвать его душой.
В нашей истории говорится о том, что “мать” мысли (ее источник, основа, существенная характеристика) предъявляет “ладан” (трудный для восприятия опыт) мысли или же уму. Так как человек (крот) сосредоточивается на “зрении” (пытаясь развивать свои способности не в том порядке), он теряет возможность пользоваться и присущими ему способностями.
Суфии считают, что вместо того, чтобы определенным образом сосредоточиться на своем внутреннем мире и добиваться успехов в развитии, человек направляет свой поиск вовне и устремляется вслед за иллюзиями (неправильно развитыми метафизическими системами), фактически приносящими ему вред.
Каковы же внутренние потенциальные возможности крота? Мы можем ознакомиться со всей группой арабских слов, имеющих отношение к корню ХЛД, о котором мы сейчас говорим:
Халад (ХаЛаД) = неизменный, продолжительный.
Халлад (ХаЛЛаД) = увековечивать что-либо.
Ахлад (АХДаД) = наклоняться вперед, быть полностью преданным (другу).
Хулд (ХуДД) = вечность, рай, продолжительность.
Хулд (ХуДД) = крот, полевая мышь, жаворонок.
Халад (ХаЛаД) = мысль, ум, душа.
Аль-Хавалид = (АЛЬ ХАВАЛиД) = горы, скалы, подпорки.
Суфии считают, что эта группа слов, сконцентрированная вокруг основного корня, содержит в себе важные для развития человека понятия. Эти слова почти можно назвать картой суфизма. Благодаря совпадению, слово “крот” можно выбрать в качестве символа разума или мысли. Ум заключает в себе вечность, продолжительность, опору. Суфизм обеспечивает постоянство сознания человека через его источник в уме. Преданность в сочетании с другими качествами является весьма существенной для выполнения этой задачи.
Т. о., смысл этой басни Эзопа заключается не только в том, что “шарлатана разоблачить не трудно”, как склонны думать комментаторы. Нет нужды отрицать, что такую функцию она могла выполнять веками, но использование в басне ладана и крота, а также суфийская традиция, говорящая о том, что такие слова могут иметь скрытый смысл, помогает нам понять ее до конца. Рассматривая с этой точки зрения большое количество литературного и философского материала, мы неизбежно вспомним слова Руми, который, подобно Эзопу, был великим баснописцем Малой Азии. Он говорит, что сам канал может и не пить, но он выполняет функцию передачи воды жаждущим. Те, кому будет интересна подобная интерпретация символа крота, смогут хорошо почувствовать, что веселая, сохранившая свою силу мудрость Эзопа, послужила предостаточным средством для того питательного вещества, которое мы находим в ней сейчас.
Руми, живший примерно две тысячи лет спустя после Эзопа, сказал: “Рассказ, вымышленный он или нет, бросает свет на истину”.
Нет необходимости заниматься самим арабским языком, подлинным источником семитской версии, откуда и происходит эта басня Эзопа. Он полезен нам как инструмент, ибо, как показали филологи, этот язык сохраняет в тесной связи слова, сгруппированные согласно первоначальным образцам, значения которых претерпели значительные изменения в других семитских языках.