Поэтому, если вы хотите видеть, слышать и слушать, тогда вам придется отбросить все системы верований. Вы не можете быть индуистами, не можете быть мусульманами, не можете быть христианами. Вы не можете допустить подобную чушь; вы должны быть достаточно чувствительными, чтобы жить без верований.
Угодив в клетку своей собственной системы, вы стали недоступны, и другие стали недоступны. Люди живут, как дома без окон. Да, вы приближаетесь, иногда даже сталкиваетесь друг с другом - однако вы никогда не встречаетесь. Да, иногда вы к кому-то прикасаетесь, но вы никогда не встречаетесь. Вы разговариваете, но никогда не общаетесь. Каждый заточен в тюрьму собственных обусловленностей, каждый носит в себе свою собственную тюрьму. И с этим должно быть покончено.
Верования порождают своего рода самодовольство, верования останавливают исследования, потому что человек начинает пугаться. Ведь ты можешь столкнуться с тем, что противоречит твоему верованию - и что тогда? Это сомнет всю твою систему, так что лучше уж не исследовать. Довольствуйся тусклым, мертвым миром, втиснутым в рамки определений, и никогда не переступай его пределов. Это дает тебе «как бы» знание - как будто ты и в самом деле знаешь. А ты ничего не знаешь - ничего не знаешь о Боге, зато у тебя есть определенная вера в Бога. Ты ничего не знаешь об истине, зато у тебя есть определенная теория истины. Это «как бы» очень опасно. Оно является разновидностью умственного гипноза.
Мужчины и женщины - все они обусловлены, хотя и по-разному. Мужчина приучен к агрессии, соперничеству, манипулированию, эгоизму. Мужчина подготовлен к другому виду деятельности: эксплуататора, угнетателя, хозяина. Тогда как женщинам даются другие системы верования: быть рабынями. Они приучены подчиняться. Им дан ничтожно маленький мир - мир домашнего хозяйства. У них отнята вся их жизнь. А между тем, как только появляется эта система верования, женщина принимает ее и ограничивается ей. А мужчина принимает свою систему верования и ограничивается ей.
Мужчины приучены не плакать, ведь слезы - это что-то немужское, вот мужчины и не плачут. Какая это, впрочем, глупость! Плач, слезы обладают иногда терапевтическим эффектом - они нужны, они необходимы, они облегчают. Мужчина продолжает себя отягощать, оттого что не может плакать, не может лить слезы - это ведь не по-мужски. Зато женщины приучены плакать и лить слезы. Это самое что ни на есть женское дело, и они плачут и льют слезы, даже когда это не нужно - это не что иное, как система верования. И они используют ее как стратегию манипуляции. Женщина знает, что ей не одержать победу над своим мужем с помощью аргументов, зато она может плакать - это срабатывает. И становится ее аргументом.
Мужчина испорчен в одном: он не может плакать. А женщина испорчена в другом: она начинает плакать, используя слезы как стратегию господства. Слезы становятся политикой - но когда твои слезы становятся политикой, они утрачивают свою прелесть и делаются безобразными.
Такова вторая обусловленность - одна из тех вещей, избавиться от которых труднее всего, чрезвычайно сложно. У вас имеется определенная политическая идеология, определенная религиозная идеология, и тысячи прочих вещей беспорядочно перемешаны у вас в голове. Они настолько стали частью вас, что вы не мыслите себя отдельно от них. Когда вы говорите «Я индуист», вы не говорите «Я придерживаюсь веры, которая называется индуизмом». Вы говорите: «Я индуист». Вы отождествляетесь с индуизмом. И если индуизму грозит опасность, вы думаете, что опасность грозит вам. Если кто-то сжигает храм, вы думаете, что опасность грозит вам. Или, если кто-то сжигает Коран, вы думаете, что опасность грозит вам, потому что вы мусульманин.
Эти системы верований должны быть отброшены. И тогда родится понимание, тогда родится готовность исследовать, невинность. И тогда вы наполнитесь ощущением тайны, трепета, изумления. Жизнь тогда уже не будет казаться чем-то известным - она станет приключением. Она так загадочна, что вы можете исследовать и исследовать, и конца этому исследованию не будет. И вы никогда не создадите никакого верования, а останетесь в состоянии незнания. На этом состоянии суфии настаивают особенно ревностно, как, впрочем, и Мастера дзен - все Мастера мира, фактически, настаивают на этом состоянии. Все они схожи в одном: в состоянии незнания.
Всегда оставайтесь в состоянии незнания. Если вам довелось что-то узнать, не делайте из этого верования. Беспрестанно отбрасывайте его, избавляйтесь от него. Не позволяйте ему вас окружить, иначе рано или поздно оно превратится в тяжкий крест, и вы опять окажетесь недоступны жизни. Всегда оставайтесь как дети - и тогда станет возможно общение, тогда станет возможен диалог. Когда разговаривают два человека, находящиеся в состоянии незнания, происходит встреча - они общаются. Скрывать нечего. Вы сумеете меня понять лишь в том случае, если сами находитесь в состоянии незнания, потому что я непрерывно нахожусь в этом состоянии.
Общение со мной станет возможно, если вы отбросите свои системы верований, а иначе они преградят путь.
Третий фильтр, третий слой - это псевдорассуждение, рационализация, объяснения, оправдания. Все это заимствовано. Ни одно из них не является вашим собственным подлинным переживанием, и все же они доставляют своего рода облегчение. Вы считаете себя весьма рациональными. Но вы не можете стать рациональными в результате собирания заимствованных аргументов и доказательств. Настоящий разум появляется лишь тогда, когда вы интеллигентны. И помните: есть разница между интеллектуалом и тем человеком, кого я называю интеллигентным. Интеллектуал прикрывается псевдорассуждениями, рассуждения его могут быть весьма логичны, но при всем при этом они никогда не могут быть разумны. Разум его - это псевдоразум, он только кажется разумом.
Представляете, я слышал...
Человек тонул. «Помогите, я не умею плавать! Я не умею плавать!» - кричал он.
«И я не умею, - сказал старик, сидевший на берегу и жевавший табак. - Но я же об этом не кричу!
Это совершенно рационально: «Зачем ты об этом кричишь? Ты не умеешь плавать, и я не умею. Так что лучше помолчи».
Но вы сидите на берегу, а он - в реке - ситуация другая, контекст другой.
Когда Будда что-то говорит, вы можете повторять то же самое, однако контекст будет другим. Когда Мухаммед что-то говорит, вы можете повторять то же самое один к одному, но это не будет означать то же, что говорит Мухаммед - потому что контекст другой. Все дело в контексте, а не в том, что вы говорите. Важно не то, что вы говорите, а то, что вы сами из себя представляете.
Я слышал...
Донаган сидел в исповедальне. «Отец, - стонал он, - я поступил так скверно, что вы наверняка выгоните меня из церкви».
«Что ты сделал, сын мой?» - спросил священник.
«Вчера, - начал Донаган, - я увидел, как моя жена, стоя передо мной, застегивает пояс, и это меня так возбудило, что я схватил ее, сорвал с нее одежду, повалил ее на пол, и мы прямо на полу занялись с ней сексом».
«Это несколько необычно, - заметил священник, - но вовсе не повод к отлучению от церкви».
«Вы уверены в том, что не собираетесь выгонять меня из церкви?»
«Конечно».
«Ладно, - продолжил Донаган, - а из супермаркета нас вышвырнули».
Все зависит от контекста - от того, кто вы, где вы. От того, из какой точки зрения, из какого опыта вы исходите. Я пользуюсь теми же словами, которыми пользуетесь вы, однако они означают не то же самое, они не могут означать то же самое. Когда их произношу я, то их произношу я, а когда их произносите вы, то их произносите вы. Слова те же, но оттого, что они исходят из разных сфер, они несут разный смысл, разные сопутствующие значения, разный аромат, разную музыку.