— Они всё ещё смотрят?
Драко поднял голову — кое-кто отвёл глаза — и опять взглянул на Грейнджер.
— Ну конечно, смотрят.
Она кивнула и продолжила колупать стол. Ногти у неё были неровными. На одном большом пальце ноготь был длинным, а на другом — таким коротким, что из-под него выглядывала кожа. Гермиона переоделась, её пушистые волосы были распущены.
Драко вздохнул, поставил стакан на стол, выпрямился и, наклонившись вперёд, тихо спросил:
— Грейнджер, ты что здесь делаешь?
Она оторвалась от деревяшки и посмотрела такими огромными глазами, будто её застали за чем-то неподобающим. Она прекратила терзать щепку и убрала руку со стола.
— А меня здесь быть не должно?
— Не знаю, — ведь он действительно не имел об этом ни малейшего представления.
— Они знают, они… Поняли. Я не сообщала никаких деталей, но они в курсе, что в течение четырёх лет я получала от тебя информацию. Они знают, что я… Что я воспринимаю тебя не только как задание, понимаешь? И они достаточно доверяют моим суждениям. Они знают, что если я, из всех нас… Конечно, у них на твой счёт есть кое-какие опасения… Это просто… Видишь ли, это нормально, что я здесь. Они не станут сходить с ума и всё в таком духе, или думать… Я хочу сказать, если ты не против….
Драко прикусил щёку и на мгновение приподнял брови.
— Грейнджер, ты в курсе, что во хмелю у тебя проблемы с речью?
Она вспыхнула, отчего румянец стал ещё ярче.
— Прости. Они этого не принимают. Абсолютно. Но понимают то, что я делаю. Так лучше?
Драко пару мгновений смотрел на неё, катая стакан по столу, и медленно кивнул.
— Разумеется.
Она тоже кивнула и опустила глаза, кончиком языка облизав нижнюю губу. Драко таращился на эту влажную полоску кожи, пока та не высохла и опять не стала нежно-розовой.
— Что это за парень, с которым ты пришла на церемонию?
Гермиона подняла голову. Драко встретился с ней глазами, отмечая её недоумение.
— Гарри и Рон?
— Нет. Высокий такой. Тощий, словно год не ел, — тот самый, что лапал её за бедра и по-идиотски улыбался.
— О! О, нет. Я пришла не с ним… Он просто парень, — назвать исчерпывающим ответом этот лепет было нельзя, так что Драко лишь хмыкнул. — Ну, вообще-то, я с ним там встретилась. Джинни решила, что он замечательный, и постаралась… Он милый.
Драко прикусил губу и фыркнул.
— Он выглядит полным засранцем.
— Он такой и есть, — она улыбнулась. — Он похож… На близнецов Уизли? Не знаю, помнишь ли ты их. Он шутник.
— И ты счастлива с таким парнем, как он? — на долю секунду в его голосе прорезался невольный скептицизм.
Она прикрыла глаза и со смехом покачала головой.
— Точно нет. У нас нет почти ничего общего, но с ним весело проводить время.
Драко снова фыркнул, на этот раз более неприязненно.
— И как долго ты с…
— Я не с ним.
Пауза.
— Что?
— Нет, мы… Мы сходили на пару свиданий, но на этом всё.
— Оу.
Гермиона опять принялась за щепку, а Драко снова и снова моргал, будто это могло унять жар, разлившийся по ушам и скулам. Он вообще не понимал, почему ему стало жарко, и это раздражало почти так же, как Поттер, отпустивший на заднем фоне очередную шутку.
Драко покосился на Грейнджер — она смотрела прямо на него и покраснела, едва он встретился с ней взглядом.
— Эй.
— Привет, — это выскочило инстинктивно, но Драко решил, что таким ответом выставил себя полным идиотом.
— Эм… — она откашлялась, опустила глаза, покачала головой. — У меня для тебя кое-что есть.
Драко был в равной мере заинтригован и напуган.
— Ты мне что-то принесла?
— Типа того. Скорее… возвращаю.
Он мысленно прокрутил список того, что Гермиона брала, перечислил те пропавшие вещи, что она могла взять, но на ум не пришло ничего, кроме шнурка. И Драко сильно сомневался, что сейчас речь шла именно о нём.
Гермиона достала из своего кармана что-то, что при беглом взгляде казалось достаточно большим. Драко подумал, что Грейнджер, наверное, было неудобно таскать с собой эту штуку, учитывая столь тесные джинсы — он обратил на них внимание, когда она выходила в туалет и шла к его столику. Затем Малфой вспомнил про Уменьшающие чары. И почувствовал себя глупо — пусть даже о его мыслях не знал никто, кроме него самого.
Гермиона положила на стол то, что оказалось коробкой — тёмно-синей, длинной и довольно узкой. Его имя было выведено на крышке тем же аккуратным почерком, которым Грейнджер последние четыре года записывала его слова. Что поразило Драко в первую очередь, так это его имя. Одно лишь имя, без фамилии — чёрные буквы почти терялись на тёмном фоне. Но что его шокировало до помрачения рассудка, так это понимание. Он смотрел и знал, что крылось внутри этой коробки — ему даже не нужно было её открывать. И от этого знания его сердце перестало биться, словно сверху на него поставили пресс-папье.
Драко поднял глаза на Гермиону, оторвав взгляд от её неровных ногтей и осторожных пальцев — по вытертой поверхности стола она подтолкнула коробочку к его нетерпеливым рукам.
— Грейнджер, — он собирался сказать не это и выдал свои чувства тем, как задохнулся и сбился, но Гермиона только улыбнулась ему в ответ.
— Открой её.
Драко покачал головой, закрыл рот и постарался сглотнуть. Он начал произносить слово, первая согласная оцарапала язык, и ему пришлось замолчать и откашляться. Горящее горло перехватило, и Драко снова его прочистил.
— Спасибо, — ему пришлось сделать над собой усилие, и голос прозвучал хрипло и низко, переполненный всеми теми эмоциями, в которых он бы никому не признался.
Но Гермиона видела его насквозь. Как обычно.
— Открой её, — она улыбнулась, подталкивая коробку к нему поближе.
Ему показалось, что его тело деформировалось, и всё внутри — даже кровь и кости — наполнилось мелкими иголочками. Драко напряженно замер, будто ты ждал, что вот сейчас всё исчезнет. Пропадёт, если он не будет сидеть неподвижно. Это был один из тех значимых моментов, когда всё меняется и жизнь становится чуточку иной. Один из тех, что он заметил. И, по непонятной причине, Драко был напуган до полусмерти.
— П… Позже, — он кивнул, его ладонь обхватила коробку, и из горла вырвался странный, непроизвольный звук.
Грейнджер не выказала энтузиазма при мысли о том, что не сможет этого увидеть. Но она приняла его решение, сообразив, что лучше не давить. По замерзшей позе и заиканию она наверняка поняла, что Драко сейчас совсем непросто. Слишком сложно осмыслить происходящее в присутствии другого человека.
Он и не надеялся, что сумеет справиться. Что сможет открыть эту коробку, пока на него глазеют чужаки. Это был личный момент. Очень личный. Даже будь они тут вдвоем с Грейнджер, он всё равно вряд ли бы решился. Потому что не доверял самому себе. Он с трудом сдерживал слёзы.
Франция, после Башни: 3 года, 4 месяца
— А знаешь, что забавно?
— Грейнджер, все твои шутки незабавные, так что прекращай.
— Ха-ха…
— Я на полном серьёзе.
— Это не шутка, — она дёрнула ногой в воде, взметнув вверх брызги. — И мои шутки смешные. Это у тебя нет чувства юмора.
— Не-а, это просто ты несмешная.
— Я смешная…
— Тебе становится легче, когда ты себе врешь?
— Ну а тебе, похоже, становится легче, когда ты ведёшь себя как придурок.
— Да, я живу в большем согласии с самим собой.
Гермиона издала раздражённый звук, а Драко улёгся на причал и, почувствовав тепло дерева, прикрыл глаза. Это был один из тех невыносимо жарких деньков, которые нельзя предугадать. Драко работал и жил в зданиях, где было негде охладиться, так что ему оставалось либо отправиться на озеро, либо изнемогать в духоте.
Он не особо понимал, как Грейнджер умудрилась его отыскать, но у неё явно был к этому талант. Она всегда его находила. Гермиона объявилась полчаса назад, как раз тогда, когда жара чуть сдала свои позиции прохладному вечернему воздуху.
— Это цвета.
— Цвета? — он повернул голову и прищурил один глаз, глядя ей на спину.