"Начальник армии" генерал-лейтенант Арчибальд Дуглас естественно был убеждён в том, что Гитлер попытается захватить рудники с железной рудой и одержав военную победу, посадить в Стокгольме шведского "Квислинга", тут его мнение, поддержанное данными разведки, полностью совпадало с мыслями Марка Суутари. Масла в огонь подливали политики обеих стран, и финский президент и шведский премьер были убеждены в том, что один факт провозглашения Скандинавского Союза это гарантия того, что ни Советы, ни Рейх атаковать просто не посмеют. Экономики Финляндии и Швеции находились в ужасающем состоянии, странам грозил голод и энергетический кризис, постоянная нехватка нефтепродуктов и угля с коксом могли в любой момент остановить промышленность и транспорт. Исходя из этого оба лидера даже слышать не хотели о новых призывах и ассигнованиях в армию. В немалой степени их настораживало внезапное сближение короля Густава V и маршала Маннергейма. Финских парламентариев пугали идеи Унии, им совсем не хотелось превратиться в "Шведскую провинцию", а шведских — "Итальянский вариант", когда военные при поддержке короля узурпируют власть. По Стокгольму даже гуляла шуточка: — "Не зря Муссолини и Маннергейм пишутся с одной буквы".
Русские Маршала не беспокоили. Пока. Их дела под Москвой были далеко не хороши и грандиозной "Зимней победы" о которой говорил "Референт по геополитическим вопросам", пока не наблюдается. Наоборот, идут ожесточённые позиционные бои с локальными вклинениями и небольшими "котлами", как опытный военный он понимал какая там сейчас мясорубка. В этой ситуации прагматик Сталин не решится на отвлечение сил. Немцы напротив — пугали. Опыт полученный в Русской Императорской армии времён Великой Войны заставлял относиться к "Тевтонской машине" с максимальным пиететом, а близкое знакомство с Вермахтом оптимизма совсем не добавляло. В отличие от Сталина, Гитлер был авантюристом самого паршивого толка, с гипертрофированной интуицией, от него можно ожидать любого безумства, например, как утверждает Суутари, одновременной атаки обеих стран. Самое печальное, что при определенной доле везения у них все может получиться — захватить Швецию и Лапландию. После этого финны и отступившие шведы окажутся узниками гигантского концлагеря, прижатые к Балтике и умирающие от истощения. Перспектива не из приятных, но как донести такие мысли до политиков? Воистину, древние были мудры: "Не хочешь кормить свою армию, будешь кормить вражескую", а в нашем случае, просто сдохнешь от голода.
Способ повлиять на политический истеблишмент подсказал "референт", сказывалось академическое образование.
— Февраль четырнадцатого года.
— Вы думаете, что такое удастся сделать ещё раз?
— Это решать королю, но прецедент уже есть.
Вопросы обороны были важнейшими в шведской политике начала двадцатого века. Острые противоречия между великими державами, что, между прочим, стали причиной образования Тройственного союза и Антанты, все реальнее угрожали войной. Во время организации очередного кабинета король Густав V специально отметил в протоколе, что он сторонник укрепления обороноспособности страны. Однако объединенная либеральная партия одержала победу на выборах 1911 года в частности благодаря своей платформе, направленной на разоружение и уменьшение военных расходов, поэтому ее лидер Карл Стаф отказался, несмотря на угрожающее дыхание войны, подать законопроект об увеличении военных ассигнований и продления срока военной службы. Густав V, со своей стороны, требовал немедленного решения вопроса об обороне страны. В поддержку своих требований король организовал так называемый "крестьянский поход". 6 февраля 1914-го более 30 000 крестьян из всех уголков страны отправились к королевскому дворцу, требуя немедленного решения вопроса об обороне и выражая готовность на любые необходимые жертвы — продление срока службы и повышение налогов. Обратившись к ним с балкона своего дворца, Густав V откровенно заявил, что не разделяет взглядов премьер-министра на вопросы обороны и считает, что их "необходимо обсудить в целом и решить сейчас же, немедленно". Король недвусмысленно показал, что выступает против политики премьер-министра и правительства. В конце концов кабинет ушёл в отставку, распущена Вторая палата и были приняты "новые оборонные расходы". Как оказалось, Густав V оценил ситуацию в Европе лучше Карла Стафа и лидера Социал-демократической партии Яльмара Брантинга. В июне 1914 года прозвучал выстрел в Сараево, а 1 августа началась война. Это положило конец политическим спорам и привело к единодушию в вопросе об обороне — в Швеции началась мобилизация. Именно о этом прецеденте и говорил Марк Суутари, ситуация была похожая и Маршал, поразмыслив, нижайше испросил аудиенции у монарха.