Штольц огляделся, словно увидел квартиру впервые. Затем он встал, вошёл в ванную, умылся, причесался. Одеваясь, он посмотрел в окно. Там ещё не рассвело, лишь кое-где светились огни.
Спокойный, уравновешенный, собранный, Штольц решил поступить так, как на его месте поступил бы, по его мнению, любой настоящий мужчина.
Он бросил её.
Никогда не написанный рассказ
Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть.
В моём кармане лежал увесистый бумажник. Свернув в первую попавшуюся дверь, над которой висела яркая вывеска, я оказался в модном бутике. От обилия красивой и качественной одежды рябило в глазах. Было очень приятно сознавать, что у меня есть возможность купить довольно дорогую вещь (когда-то давно, ещё в пору юношества, я придумал новое слово — название для такого вот чувства. Это почти физическое наслаждение от того, что у тебя есть внушительная сумма денег, я назвал «эльдорадостью»). Ко мне подошла красивая длинноногая девушка и, представившись менеджером по продажам, предложила помочь мне в выборе «именно того, что вам нужно». Мы долго и тщательно выбирали костюм — мне нравилось находиться рядом с такой красоткой. Я решил пошутить и, словно случайно, переложил портмоне из одного кармана в другой, чтобы она заметила его толщину. После этого девушка стала ещё красивее, а её ноги — длиннее. Она тут же мне сообщила, что в конце недели они ожидают поступления новой коллекции одежды из Италии, и если я оставлю ей свою визитку, то…
Я посетил салон красоты, где надо мной порядком потрудились. Вечером я сходил театр, где на меня заглядывались две псевдоинтеллектуальные тигрицы в вечерних платьях, явно устроившие в фойе охоту на представителей богемы.
Так я начал новую жизнь. Через время, совсем освоившись в этом мире, я вернулся к своей работе. Сначала партнёры очень удивились тому, что мне всё-таки удалось выбраться почти что с того света, причём без ощутимых потерь, но вскоре все привыкли к моему присутствию. Я окунулся в работу с головой, и дела фирмы, несколько пошатнувшиеся за время моей болезни, скоро пошли на лад. Моя энергия и работоспособность не имели пределов. Я приходил в офис к семи утра, а возвращался поздним вечером, иногда даже за полночь. И всякий раз дома меня встречала моя нежная и ласковая жена…
Моя жизнь полностью соответствовала той, другой жизни — до аварии. И даже в чём-то превосходила её — я обзавёлся любовницей (это была та длинноногая девушка из бутика), чего раньше себе никогда не позволял, в отличие от всех моих знакомых и партнёров по бизнесу. Словом, у меня всё наладилось, всё получилось, проблемы обходили меня стороной, и о катастрофе я вспоминал уже как о плохом сне, дурной фантазии. Ещё через месяц я почти совсем забыл о ней.
Но всё течёт, всё меняется… Мода устаревает, авангардные идеи спустя годы кажутся чересчур банальными, и нет ничего удивительного в том, что моя новая жизнь дала серьёзную трещину. Узнав о существовании любовницы (доброжелателей на земле хватает), от меня ушла жена, забрав детей. Я продолжал жить, но уже как-то не так, словно сломался тот самый необходимый двигатель, то, что заставляло меня бороться и никогда не сдаваться. Я перестал контролировать процессы, происходящие в моём сознании. Будущее стало мне неподвластно, и псы-события, почуявшие слабость хозяина, вырвали поводок из моей уставшей руки. Всё пошло кувырком — я пристрастился к спиртному; заключил невыгодную сделку, и фирма понесла серьёзные убытки; длинноногая девица перестала отвечать на мои звонки. Я приводил домой проституток и заставлял их играть роль моей жены. Некоторое время я ещё кое-как держался, но потом… Потом я совершенно загубил дела фирмы, что привело к её банкротству. Чтобы погасить различные неустойки, мне пришлось продать и квартиру, и загородный дом. Сначала я жил у немногих оставшихся друзей, но очень скоро исчезли и они. Я ночевал на вокзалах, под мостами, а иногда и на городской свалке, в окружении таких же людей, выброшенных на обочину жизни. Так продолжалось довольно долго, пока на глаза мне не попался обрывок газеты, из которого я узнал, что в автомобильной аварии (какая насмешка судьбы!) погибла семья известного бизнесмена (далее стояла моя фамилия), жена и двое детей. В этот момент моя новая жизнь разрушилась окончательно…
Я умею вращать глазами, дышать и глотать. Дыра в черепе и перелом позвоночника лишили меня всего остального. Превратившись в растение, я очень долго не мог смириться со своей неподвижностью, не мог принять себя таким, каким я стал, не мог свыкнуться с мыслью о том, что мой паралич необратим. Конечно, я никогда к этому так и не привык, да и как можно привыкнуть? Но первая обида на судьбу уже давно прошла, обида, из-за которой можно было сойти с ума.