К площадке подходили люди, наклонялись, выбирали кусочки целлюлозы посуше и побелее и внимательно рассматривали: так вот она какая! Это были строители из второй смены, которые хотели собственными глазами увидеть целлюлозу, ту самую целлюлозу, ради которой они год, или два года, или пять лет назад приехали в Сухой Бор.
Белозеров стоял и смотрел на машины, на сушильщиков, на строителей. Комплекс цехов, которые он достраивал, стал называться сульфит-целлюлозным заводом. Бригады одна за другой ушли на объекты второй очереди или были расформированы из-за того, что многие рабочие перешли на комбинат. Вон возле наката стоит, срывая с барабана и отбрасывая в сторону куски целлюлозы, белоголовая сушильщица Капитолина Ласавина, бывший маляр третьего разряда Капа Ядрихинская, а подальше у щита с приборами дежурит лаборантка Надежда Рамишвили, бывшая звеньевая маляров Надя Кучкарева. Сдав цеха эксплуатационникам, получили новые объекты прорабы и мастера, лишь Белозеров остается в неведении, чем будет заниматься завтра...
Он вспомнил вчерашний разговор с Диной, ее предсказание: «Ты уедешь отсюда» — и подумал, что, наверное, действительно уедет. Его охватило предчувствие, что он уедет очень скоро, может быть, он видит сушильный цех в последний раз и, сам того не ведая, прощается с ним.
У сушильной машины появился Скачков. Он тоже взял из кучи большой белый кусок целлюлозы, оторвал от него кусочек величиной с ладонь, поломал, помял, понюхал, бросил, оторвал новый, теперь с ученическую тетрадку, сложил вдвое и сунул в карман. «Клавдии Ивановне покажет», — догадался Белозеров. Скачков почувствовал его взгляд, обернулся, посыпанное родинками худощавое лицо заулыбалось, он подошел, протянул руку.
— Главному строителю привет и поздравления! — торжественно сказал Скачков. — Сделано дело-то?
— Можно считать, что сделано.
— Теперь куда?
Белозеров пожал плечами.
— Не говорят.
— Всех начальников СМУ, которые были на первой очереди, уже определили. Заходил давеча в партком, дак Илья Петрович сказал. А куда вас, он не знает. Значит, и сами вы не знаете?
— Не знаю, Виктор Иванович.
— Ну, ладно. — Скачков пожал Белозерову руку, ушел.
Белозеров проводил его взглядом: у него было такое чувство, будто он и Скачкова видит в последний раз. Из-за сушильной машины показался Корчемаха, вероятно, шел из отбельного цеха и тоже взял кусочек целлюлозы, заметил Белозерова, повернул к нему.
— Стоял он дум великих полн, — по-своему поприветствовал Корчемаха Белозерова и спросил: — Слышали, Трескина забирают в главк? Я подумал, не вас ли на его место, так нет же, Осьмирко, чтоб ему было пусто, хоть он и земляк! А куда вас — весь Бумстрой гадает. Может, вы знаете, да в секрете держите, а?
— Честное слово, не знаю.
— Вот же история! И что вы думаете делать?
— Ждать, что еще.
— Характер у вас! Я бы уже сто раз у Шанина спросил куда.
— Придет время, скажет.
— Афанасия Ивановича видели? — переключился Корчемаха на новую тему. — Сидит у щита управления на стульчике, как Наполеон. Если не видели — сходите, это стоит посмотреть.
— Посмотрю.
— Ну, ладно, — закончил разговор Корчемаха теми же словами, что и Скачков, и развернул свой дюжий торс к двери.
В то самое время, когда Белозеров уходил из сушильного цеха, Шанин разговаривал по междугородному телефону с Тунгусовым. Начальник главка поздравил его с пробной варкой целлюлозы:
— Домучил? Ну и молодец! Наваливайся на вторую очередь! С Белозеровым что решил? Назначение не дал?
— Как вы просили, Лука Кондратьевич, придерживаю.
— Ладно. Был снова разговор у Рудалева. Я настаиваю послать Белозерова в Усть-Полье, а Рудалев в ответ: что Шанин? Вот я у тебя тоже спрашиваю: что ты? Изменил мнение о Белозерове?
— Да.
— Что, что? Изменил?!
— Я сказал: да.
— Согласен, что потянет Усть-Полье? Браво, Левушка! Значит, я могу доложить Рудалеву, что Шанин со всей ответственностью рекомендует Белозерова на должность управляющего Усть-Польским стройтрестом, так?
— Да.
— Ну, спасибо! Сегодня же пошли его в Североград самолетом, завтра представлю в обкоме и сразу направлю в Усть-Полье, у меня там горит! Все понял?
— Да.
— Очень разговорчивый ты сегодня: да, да, да! Будь здоров.
— До свидания, Лука Кондратьевич.
Закончив разговор, Шанин вызвал машину, проходя через приемную, приказал срочно вызвать в трест Белозерова. Поехал на сульфит-целлюлозный завод, ему хотелось увидеть пробную варку целлюлозы. Поднявшись в сушильный цех, он быстрым шагом прошел к машине, поздоровался с наладчиками, постоял, наблюдая за движением суконной ленты между цилиндрами. К нему подошел Замковой, лицо было желтее обычного, мешки под глазами казались синими. Шанин участливо спросил: