После нескольких неудачных попыток я включил аварийную сигнализацию и отправился к месту назначения пешком. Искренне жалея о том, что сам придумал себе это в целом бессмысленное приключение, я тем не менее упорно двигался к цели. Примерно на полпути появилось чувство, будто за мной кто-то пристально наблюдает. Затем стало казаться, что некто следует по пятам, буквально дыша в затылок. По спине пробежал неприятный холодок, и я обернулся. Ничего. Кроме серой пелены, превратившей день в бесцветное бесформенное пространство.
В таком состоянии я и оказался на пороге здания поселкового совета.
– Это кто там? – послышался из гостиной знакомый голос, выведший меня из оцепенения.
– Это я, дядь Миш, Сергей Романов.
Спустя пять минут мы сидели в бильярдной, тускло подсвеченной аварийным освещением бара, которое питало холодильники с едой и напитками. Дядя Миша – давний друг моего отца – выведывал, какова ситуация в Санкт-Петербурге. Я рассказал всё, что успел заметить за недолгое пребывание в Северной столице.
– Вот такие дела, – закончил я рассказ. – Зрелище не из приятных.
– Ничего, Серёга, этот город и не такое переживал. Прорвёмся. А ты-то какими судьбами?
– Да теми же, что и все остальные, – подумав, ответил я. – Приехал повидать родителей, пока в городе неспокойно.
– А, заметил? У нас тут троекратный прирост населения за неделю. Но это нормально. Инфраструктура позволяет.
– Ваша инфраструктура – многим на зависть. Не каждый элитный посёлок так грамотно устроен, а у вас фактически дачи.
– Дачи, не дачи, но мы растём, – принялся расхваливать своё детище создатель. – К магазину пристроили склад под тысячу квадратов и забили его в этом году продовольствием и хозтоварами. А в том месяце вкопали две ёмкости по пятьдесят кубов. Одну бензином залили под завязку, а вторую соляркой наполняем. Так что не переживай, мы тут не пропадём. У вас, городских, проблем больше.
– Согласен, – кивнул я. – А что со светом?
– Выясняем. Похоже, обрыв на линии. На наш трансформатор ничего не поступает. Можем просидеть так и до завтра. Эх, беспокойное это хозяйство, конечно, – да и знал бы ты, как тяжело дался нам проект в принципе. Но не жалею о потраченных годах, вот гляжу теперь на результаты и радуюсь. И главное, что как начинали одной компанией, так и продолжаем.
Дядя Миша кинул взгляд на крупную фотографию, висевшую на стене. Я невольно вгляделся в неё тоже. На чёрно-белом, чётком снимке я рассмотрел самого дядю Мишу и его партнёров. Стоп! А кто этот четвёртый, также знакомый мне рослый мужчина? Этого просто не может быть!
Я встал и подошёл ближе, пытаясь лучше разобрать детали.
– Скажите, – я подбирал слова, указывая на того человека, – а кто это такой?
– Это? – хмыкнул собеседник. – Это хороший мужик. Скала. Больше б я таких людей встречал в жизни, не поседел бы. Он очень помог нам с оформлением участка. Это были девяностые – чистый беспредел. Всё решалось в лучшем случае за взятки, а у нас денег было в обрез. Да и земли-то бросовые брали, но как узнали чинуши о планах, так и решили навариться. Полтора года водили нас за нос с документами. Тогда мы и решили поднимать связи, у кого какие были. У меня-то известно где связи, но пробегал я немало. В итоге старый товарищ по службе посоветовал обратиться вот к нему. Встретились. Я всё рассказал, показал. А тот идею подхватил, насоветовал кучу всего, начал изменения в план вносить. Мы грешным делом подумали, может, он отжать себе долю решил, но нет. Оказался честным и толковым парнем. Через полгода документы получили и начали строить. Не взял с нас ни копейки, а помог неоценимо. Всё время только забываю фамилию: интересная такая… На «П». Палтус, что ли. Хотя нет…
– Малтис? – задал я решающий вопрос.
– Точно! Малтис. Это звать его Павел. Поэтому и путаю. Давно не виделись, лет десять. Погоди-ка! А ты откуда его знаешь?
– Я близко знаком с его дочерью, – до конца не верилось в происходящее.
– С дочерью Малтиса?! Ну ты даёшь! – хохотнул дядя Миша. – И насколько близко? Вплоть до женитьбы?
– Можно и так сказать, – ответил я, не поддержав шутку.
– Вот это новости! Мужики не поверят! – хлопнул он себя по коленям.