- После этого, - продолжил он, выдержав паузу, - все ваши книги можно было выбросить, как ненужный хлам.
Бум!!!
- Китайская революция не могла пойти по ним, не могла не начаться с чистого листа. Продержавшись при социализме семьдесят лет, вы заросли сорняками, отошли на задний план. Теперь Китай принял эстафету. Китай великого Мао!
Бум!!!
- И это наша миссия. Вы - европейцы - никогда не сможете встать даже рядом с нами, потому что вы слепы к своим сорнякам... вы не способны подавить свой мотив к частной собственности... не способны дать огонь по штабам... Вы остановитесь в шаге от этого, а затем неизбежно получите нож в спину от своих сорняков-ревизионистов. С ножом в спине вы побежите спасать социализм в суды... гнилые суды... в которых сидят такие же сорняки-ревизионисты...
- Ну хорошо-хорошо! - вскрикнул я в попытке остановить собеседника. - Сорняки-ревизионисты, огонь по штабам и всё такое, но...
Я тормознул, обдумывая какие еще можно выставить контраргументы.
Вот уж никогда не думал - не гадал, что начну подыскивать их для защиты социализма... Казалось бы, какая там, к черту, борьба классов?! Я-то здесь при чем?! И вообще... Причем здесь это?.... Почему иностранцы укоряют нас за то, что наши деды что-то не так сделали на каком-то там съезде?! Им-то какое дело?! Сами сделали - сами и исправим!
Однако, дед! Во сила!!! Дряхлый весь, а каким-то непонятным образом зацепил меня на своей теме! И теперь я (обхохочешься - я!) переживал о том, что мы - русские - что-то не то сделали со своим социализмом... не так его защищаем...
Нет, не о социализме сейчас надо было бы говорить. Ведь как ни прав китаец в своих измах, классах, мотивах, но он не справедлив в чем-то в главном - общечеловеческом!
Фу! Где он ошибается? - Вот так с ходу трудно понять... Но ведь ошибается! Огонь по штабам - это не решение! Так я понимаю...
- Постойте! - воскликнул я. У меня, наконец, склеилось подспудно бурлившее во мне возражение. - Вот вы устраивали экзекуции - одного негодяя по улице потаскали, другого, но не могли же вы всегда быть правы! Неужели не было случая, когда вы ошибались и устраивали уличные суды над невиновными людьми? По вашим-то словам получается, что вы правы кругом.
Китаец некоторое время просидел, уперевшись взглядом в пол. Заметно было, как медленно он переваривал мой вопрос.
- Правы? - наконец спросил он. - Вы опять подошли со своей европейской меркой "Правда - Ложь". Забудьте вы о ней!
- Будете ли вы, - продолжил он, медленно выговаривая слова, - искать Правду в молнии, бьющей с небес? Будьте мудрыми! Гроза надвигается на землю, потому что она гроза, а не потому что в ней есть Правда. Это стихия. Миллионы молодых китайцев, поднявшихся на революцию, - это такая же стихия. Не Правда их подняла...
Наступило молчание. И, похоже, надолго. Китаец тяжело дышал и уже не делал попытки восстановиться.
Фу! Кажется, он, наконец-то, выговорился! Я тоже не знал, что еще добавить, и отвернулся к окну.
Его молодой внук сидел, молча наблюдая за нашим диспутом... Однако, прозорлив он оказался - напрасно я зацепил старика. Сам-то отсиживался в стороне. Несмотря на некоторые его возражения по ходу диспута, его лоснящееся лицо выглядело растерянно-подобострастным... Новый китайский буржуа... Кстати!!!
- Постойте! - воскликнул я. - Какой же у вас социализм?! У вас сейчас такие же бизнесмены. Вы капиталисты!
Не могу уходить с ринга без сдачи. Кажется, уел-таки китайца!
Старик долгим взглядом посмотрел на меня, и я понял, как неосмотрительно ошибся, попытавшись опять зацепить его.
- Вы намекаете на него, - он кивнул на внука.
- Да! - выпалил я, сильно покраснев. Никогда бы не подумал, что начну волноваться не просто за судьбу социализма... и всякое такое - миссию, светлое будущее, но еще и переживать за лидерство в таком движении. Я теперь торжествовал, что Китай - совсем не социалистический, каким он себя представляет, и потому не может решить задачу первым осчастливить человечество самым справедливым обществом на земле...
- У вас при НЭПе было то же самое, - выдавил, тяжело дыша, старик. - Главное - не то, что он капиталист, а то, как он влияет на государство. Как капиталист может влиять на государство? - Пробираясь в политическую власть или покупая ее. Наша партийная система не дает возможность им, - он устремил свой морщинистый указательный палец на внука, - пробиться во власть.
Китаец сглотнул подкативший к горлу комок и вдруг сверкнул взглядом. Я с изумлением увидел, что он вновь был бодр и свеж.
- Ваш опыт ревизионизма, продолжил он, - научил нас различать партийных перерожденцев еще в начальной стадии - когда они только начинают подумывать о богатстве, когда начинают обрастать жирком. А за покупку власти - за взятки - у нас самое суровое в мире наказание. И от этого мы не отступимся. Пройдя школу разгрома переродившихся штабов, мы не остановимся перед необходимостью казнить взяточников десятками, сотнями, тысячами. И они это знают. И потому не лезут. Если кто у нас смеет прощупать нас на твердость в этом вопросе, отправляется к праотцам... Вы пережили свой НЭП? Стали после этого сверхдержавой? - Стали!!! И мы переживем... И ста...
Дверь нашего купе вдруг с шумом открылась. Заблудившийся пассажир из соседнего купе показался на входе со стаканами чая.
Мои соседи переглянулись и посмотрели на меня. Чай! Пришло время пить чай.
Фу-ух! Я несказанно обрадовался этому. Дальше вести диспут было невозможно. В моей голове воцарился невообразимый бардак. Я был не способен ни на одну связанную мысль, ни на один аргументированный ответ.
За окном уже потемнело, и я начал демонстративно готовиться ко сну...
Кстати чай! Китайцы угостили меня на ночь своим чаем.
Надо сказать, это было нечто! После него мир увиделся мне чудесным и замечательным. Старый китаец тоже сидел, слегка опьянев, широко и по-доброму улыбаясь. Мы, наконец, поговорили не о политике. Мои попутчики рассказали мне о чае, о травах, о рецептах. Разомлевшие глаза собеседников - и без того узкие - полностью скрылись под улыбающимися сдвинувшимися щелочками. Как же они меня умиляли в эти минуты! Я просто влюбился в старика и его внука!
Спустя полчаса я понял еще кое-что - пить на ночь то, что мне дали китайцы, нельзя. По крайней мере, неподготовленному человеку. Мои попутчики сами-то спокойно заснули, а я всю ночь проворочался на полке. Зато мне стало ясно, откуда такая ясность ума у моего сегодняшнего престарелого оппонента.
Я вдруг задумался о том, как удивительно стойко он держался во время диспута. Ведь было видно, что старый человек уже медленно соображал, ему тяжело давались ответы, однако, разговаривая на чужом языке, оказывался способен на длинные, сложнейшие рассуждения. Видно было, что он - опытный спорщик, однако в отличие от себе подобных отличался не гибкостью и способностью быстро реагировать на аргументы оппонента, а невероятной твердостью, напористостью и непреклонной решимостью обратить оппонента в свою веру. И ведь у него были все основания для этого - он демонстрировал удивительную глубину памяти, феноменально ориентировался в теме, которую обсуждал. Он даже в своем старческом маразме великолепен. Понапридумывал своему Мао всяких высказываний и теорий и после того, как был уличен в этом, превосходно выкрутился. Хотя...