- Что ж, по-твоему, мы не правы? По-твоему, мы в натуре ссучились, когда воевать пошли?
- Закон гласит: никогда ни в какое сотрудничество с властями не вступать.
Щука с равнодушным видом полез наверх, буркнув напоследок:
- Я сам себе хозяин.
- Ага, – согласился Порох. – Всяк хозяин собственной смерти. – Он помолчал. – Большинство всё-таки было право. У настоящего вора ни флага, ни родины. Защищать ему нечего. Какая разница – монархисты, коммунисты, нацисты, фашисты, капиталисты… Нам всё едино… У воров свой закон… Разве нет?
- Что ж ты на фронт попросился тогда?
Пархоменко хмыкнул, пожал плечами и неуверенно так ответил:
- Дак это… Ты понимаешь… Весна была…
Лицо его приняло какое-то наивно-детское выражение. Он помолчал задумчиво и повторил:
- Весна была, сам понимаешь…
Я вроде как кивнул: понимаю, мол. Что уж тут непонятного. Весной сидеть особенно не хочется. Лето-осень-зима, понятно, а вот как весна только приходит, процент попыток побега умножается вдвое, как минимум.
С верхних нар Щука негромко запел:
«Никому я сиротство не ставлю в вину,
Ну и что – что родителей нет!
Напишу я товарищу Сталину,
Пусть пришлёт мне домашних котлет»…
- Завыл, мля, – проворчал Порох.
…«Перед тем, как меня поведут на расстрел,
Что б прервать жизнь мою неудачную»…
- Слышь ты, Утёсов! – Порох постучал кулаком по верхней шконке. – Не рви душу! Дело к ночи, пора дохнуть.
- Башкой стучи! – шутливо огрызнулся Щука. – В ней всё равно пусто.
- Зубы жмут? – спросил Порох. – Могу подправить.
Щука рассмеялся:
- А скажи, Порох, у тебя что, во время шмона рога не отобрали?
- Предупреждаю, перед смертью вредно так много говорить.
- Вредно одним воздухом с тобой дышать: кислород тыришь, а что не стыришь – портишь.
- Потерпи, тебе недолго осталось.
И пошла пикировка остротами. Одна из любимых забав уркаганов. Каждый из участников изгаляется в мастерстве поддеть другого, красиво подшутить, и хлёстко что б, и коротко и быстро… Тут и реакция ума, и фантазия, и своеобразный артистизм в подаче остроты…Тут не просто перепалка словесная, тут уже состязание мастерства… Одновременно словесная джигитовка и турнир!
Порох и Щука были не самыми лучшими мастерами этого тюремного жанра, но слышно было, что вкладывают душу в перепалку. Рисуются и любуются своим умением поддеть другого. Получают удовольствие. Причём удовольствие получают как участники, так и слушатели. Но я не слушал…
…
Да, весна… Действительно, была весна… Выгнали нас ранним утром, построили… И щуплый старлей заученно объявил:
- Граждане заключённые! Советским правительством принят закон о предоставлении осуждённым уникальной возможности кровью искупить свою вину за совершённые преступления!..
- Надо же! – воскликнул знаменитый налётчик Алексеев. – Не справляются без нас!
- Не удивительно, – заметил ему инженер-вредитель совершенно безобидной наружности. – На свободе почти никого не осталось.
- Цыц, вражья твоя морда! Ты, говорят, Родину не любишь? Я про тебя Усатому напишу, через газету.
- А вы что, писать умеете?
- Не бурей, кадык вырву! – уже всерьёз пригрозил Алексеев. – Я тя так попишу – не рад будешь.
Потянуло дымком – кто-то втихаря закурил.
- Может, записаться, а по дороге ноги сделать? – спросил меня карманник Толя Чураев.
У него были золотые руки. А пальцы – Паганини отдыхает. Талант! Чураев снял котлы с руки следака прямо во время допроса. Виртуоз! Он хватал следователя за руки, убеждая в том, что невиновен. А следак только когда Толика увели, понял, что часов нет. Тю-тю часики…
Я искоса глянул на Толю:
- На то и ноги, чтоб бежать…
Спустя полгода осколок немецкого снаряда оторвёт ему правую руку. Он, как ребёнок, будет плакать и нервно всхлипывать:
- Лучше б меня убили. Господи, лучше б убили… Как же я без руки работать буду? Господи, лучше б меня убили…
Ох, Толя, нельзя о таком Бога просить…
Я, помню, тогда прикрикнул на Толю, а он всё твердил: «лучше б меня убили»…
Бог услышит парня. Он умрёт по пути в госпиталь…
- Немец зачэм пришёл? – спросил стоявший позади меня Вагиз. – По нашей зимле хадить? Наш хлэб кушать? Наших дэвушек брать? – Он поцокал языком. – Что с таким немцем дэлать? Его рэзать нада!..