Не желая рисковать с мотороллером, он поехал на метро до Ламбет-Норт. Напротив него сидела пожилая американская пара, он — бородатый и с избыточным весом, она — в очках и с сильным загаром, на коленях у них была расстелена туристическая карта, утыканная красочными изображениями достопримечательностей Лондона: улыбающийся лейб-гвардеец, стильное здание Парламента, кафедральный собор Святого Павла. Глядя, как они увлеченно обсуждают свои планы на сегодняшний день, Вик испытал несвойственный ему наплыв сентиментальности. Ничего не зная об этой паре, он почувствовал уверенность в том, что они были одними из тех супругов со стажем, у которых берут интервью для документальных фильмов в стиле «Когда Гарри встретил Салли», — теми, кто много лет назад отгородился от всего мира, чтобы быть вместе, не испугавшись удовольствия бок о бок отправиться в плавание по морю жизни.
Джо ожидал увидеть Тэсс уже поднявшейся и работающей в своем кабинете в глубине квартиры, рассылающей в виноградники, разбросанные по всему миру, письма по электронной почте с компьютера, стоящего возле окна с чудесным видом на стену; но после того как он вошел — звонок во входную дверь остался без ответа, — он обнаружил ее в постели, досматривающей последний сон.
Он сбросил с себя одежду на черный деревянный пол, стараясь двигаться как можно тише; что-то в идее нырнуть к ней под одеяло, не будя ее, показалось ему отвечающим его новым взглядам на моногамию. Вик осторожно приподнял правую половину ее белого одеяла, залез под него и, поерзав, плотно придвинулся к ней. Долговязое худое тело Вика всегда идеально укладывалось вдоль изгибов Тэсс; они лежали рядом, словно два пистолета в дуэльном ящике. «Какая жалость, что я не могу вот так лежать всю ночь», — думал Вик; его рука, змеей скользнув меж ее грудей, легла на ее плечо. Тэсс издала стон с трудом просыпающегося человека и отбросила его руку назад. Вик почувствовал умиротворение. «Как мило, — думал он, — она даже во сне знает, что это я; все так знакомо и так просто».
На другой половине кровати Тэсс широко раскрыла глаза.
— Вик?
— Хмм?
Она повернулась. Их лица были совсем рядом друг от друга. Вик нежно поцеловал ее; дыхание Тэсс было мускусным, как он догадался, из-за вчерашней выпивки.
— Как давно ты здесь?
— Минут пять…
— Правда?.. — Она приподнялась на локте и посмотрела поверх его головы на часы, стоявшие на прикроватном столике. — О-о-о! — простонала Тэсс, прижимая ладони к вискам.
— Ты в порядке?
— Да-а…
— Похмелье?..
— Хмм. Возможно. Который час?
— Десять часов пятнадцать минут.
— Вот черт.
— Да все нормально, — сказал Вик, обнимая ее за плечи. — Поваляйся немного в кровати.
Он ожидал, что она разомлеет в его руках, но ее тело оставалось напряженным.
— Вик, дай мне встать и принять «Нурофен»…
Тэсс отбросила одеяло и направилась к двери, на ходу надевая белую футболку; материя закрыла ее спину, упав вниз, словно жалюзи магазина в Сохо.
В ванной Тэсс посмотрелась в зеркало. «Я выгляжу так же, как и вчера, — подумала она — Все изменилось, а я выгляжу как прежде». Она продолжала изучать себя, приблизив лицо к зеркалу, когда послышался голос Вика.
— Что? — спросила Тэсс, вернувшись в спальню с эмалированной кружкой в руке и двумя красными таблетками.
Вик сидел, прислонившись к передней спинке кровати.
— Я спросил, с каких это пор ты стала надираться одна?
Она выпила таблетки. Их сахарная оболочка вызвала ощущение сладости на языке, пробив кислую пленку, остававшуюся после хмельного сна. Тэсс залпом сердито выпила остатки воды.
— С тех пор как ты решил отвязаться от меня, начав прокидывать со свиданиями, используя всякие глупые отмазки, — сказала она, вытирая рот.
— Ох, Тэсс…
— Что?
— Я думал, что ты простила меня.
— Думал. Почему?
— Мне показалось, что ты была довольна, когда я забрался к тебе в постель.
Тэсс хотела сказать: «Я не знала, что это ты», — но передумала.
— Ладно, Вик… Я была в полусне. Я забыла о вчерашнем вечере.
Вик изобразил на лице раскаяние.
— Я извиняюсь. Мне действительно очень жаль. Но мотороллер в самом деле упал на меня.
— Только мотороллер? — спросила Тэсс.
Вик с вопросительной миной нахмурился и промолчал.
— Ох, заколебал, — сказала Тэсс. — И не надо мне строить из себя саму невинность. И вообще ничего не надо. Я не готова к этому разговору сейчас. — Она повернулась к окну и стала медленно поднимать муслиновую штору. Когда половицы скрипнули у нее за спиной, она не обернулась, хотя это могло означать и то, что Вик, взяв в охапку свои вещи, уходит; через несколько мгновений Тэсс почувствовала прикосновение его рук к своим волосам.