Они искали убийцу полицейских, и город не жалел на это денег. Много сверхурочных было заплачено, чтобы выследить человека, который убил двух офицеров полиции Филадельфии. Никто из полицейских не собирался спать сегодня ночью. Пока они его не найдут. Но Чернокнижник не собирался быть найденным. Ему было все равно, сколько еще тел он должен был уничтожить. Никто не возьмет его живым, и он еще не был готов умереть.
Чернокнижник уставился на дверь, пытаясь решить дилемму. Если он будет слишком шуметь, кто-нибудь может услышать его и вызвать полицию. Если копы будут рыскать по улицам, они могут услышать его. Тем не менее, оставаться на открытом воздухе было не вариант. Если он останется там слишком долго, полицейские обязательно найдут его. И им не составит труда связать его с гибелью своих коллег-офицеров. Забрызганного кровью двухсотфунтового бульмастифа с мордой горгульи и руками тяжелоатлета будет нетрудно выделить из общей массы. По крайней мере, если они найдут его, когда он будет в приюте для женщин, у него будут заложники. Чернокнижник обошел дом и попробовал еще пару окон. Все они были заперты.
Думаю, мне придется немного пошуметь, - подумал он, прежде чем вломиться в заднюю дверь, превращая ее в щепки. Он попал на большую кухню. Свет не горел, но он мог отчетливо разглядеть большую часть комнаты. Стекло хрустело под его лапами, когда он выходил из кухни в большую столовую с двумя длинными столами. За ней был длинный коридор.
Откуда-то сверху донесся испуганный крик.
- Что это, бля, было? - голос звучал молодо.
Игривый и мелодичный. Голос ребенка или подростка.
- Сильвия? Это ты там, внизу, девочка? - этот был намного старше.
Раздражительный. Голос бабушки или прабабушки.
- Это не я. Я здесь! - ответил другой голос.
Взрослый голос, но не слишком старый. Возможно, женщина лет тридцати-сорока.
- Кто там внизу? Я звоню в полицию! - закричал старый голос, но шагов не было.
Она колебалась, ожидая ответа. Напуганная.
- Я посмотрю, что это за чертовщина, - сказала молодая женщина.
- Будь осторожна, Мисси, - прошептал кто-то.
- Не волнуйтесь, у меня есть бейсбольная бита.
- А как насчет дробовикa?
- Девочка, в этой старой штуке нет патронов.
- Я пойду с тобой, - сказала старуха.
- Нужно вызвать полицию? - спросил другой голос.
Отброс. Наверно, кокаиновая шлюха.
- Подождите. Это может быть ничего серьезного, - ответила старуха.
По авторитетному тону ее голоса и уважению в голосах других женщин было ясно, что она руководила этим местом. Чернокнижник попытался решить, будет ли лучше убить ее или оставить в живых и использовать ее, чтобы контролировать других женщин. Возможно, он сможет связать их и заставить одну из них увезти его на хрен отсюда, мимо полиции. У одной из этих сук должен был быть автомобиль.
Открылось еще несколько дверей, и Чернокнижник услышал новые голоса. Он пытался сосчитать каждый новый голос. Тринадцать. Может быть, четырнадцать. Больше, чем он ожидал. Было бы трудно контролировать их всех, и что, если у них мобильные телефоны? Возможно, одна из них уже позвонила в полицию. Ему нужно было быстро их нейтрализовать.
Шаги спускались по лестнице. Чернокнижник двинулся в направлении шагов. В конце коридора зажегся свет. Если кто-то выйдет в коридор, они сразу его заметят. Он побежал, сокращая расстояние между собой и женщинами.
- Вот дерьмо! О, дерьмо!
- Что? Что?
- Вы слышали это? Что-то идет прямо на нас!
В коридоре загорелся другой свет, временно ослепивший Чернокнижника. Он продолжал бежать вслепую.
- А-а-а-аxxx! А-а-а-а-а-а-а-а-а!
- Что это, блядь, за тварь?!!
Старушка была не так стара, как представлял себе Чернокнижник. Короткие седые волосы, широкие бедра, толстые ляхи, груди размером с маленьких индеек, сидящую на вздутом животе. Она была похожа на его старшую сестру.
Индюшачья Грудь замерлa на нижней ступеньке. Чернокнижник остановился. Другие женщины толпились на лестнице в нескольких футах позади индюшачьих грудей, крича и скуля друг на друга, пока они боролись за место на маленькой площадке.
Коридор был длинным. Лестница в дальнем конце шла перпендикулярно ей. Между ними было пятнадцать футов коридора, достаточно далеко, чтобы Индюшачья Грудь прищурилась и наклонила голову из стороны в сторону, чтобы убедиться в том, что она увидела, стоя там и глядя на него.