В качестве меры предосторожности он прощупал разум демона на предмет слабости, которую он мог бы использовать, чтобы уничтожить его, если бы до этого дошло. Последнее, чего он хотел - это наконец вернуться в человеческое тело, чтобы этот монстр немедленно разорвал его на части. Он должен был найти способ защитить себя от этого.
Было удивительно легко читать мысли и воспоминания этого существа. Чернокнижник ожидал какого-то сопротивления, какой-то формы защиты, но это была открытая книга. Интересно, были ли его мысли такими же прозрачными для собаки-демона? В воспоминаниях существа он видел его прежнюю жизнь в аду, видел его, питающегося эфирной эктоплазменной плотью обреченных душ. Он видел, как его вызвали на землю эти сумасшедшие кубинские дьяволопоклонники и как он прогрыз себе путь из материнской утробы. Он видел все о существе, чье тело он теперь разделял... кроме того, как убить его.
Не было ничего, кроме ада, чего боялась бы эта тварь. И существа, которых онa боялaсь в аду, были настолько ужасающими, что даже Чернокнижнику было трудно на них смотреть. Существа столь огромные, столь отвратительные и могущественные, что их образ потряс его до глубины души.
Неужели, блядь, ад именно такой?
Он не сомневался, что после смерти отправился в ад, и он не мог представить существование, наполненное такими существами, как тe, которых он видел в разуме демона. В аду даже у этой чудовищной твари были превосходящие его хищники, но здесь, на Земле, она считала себя непобедимой, и Чернокнижник не был так уж уверен, что эта тварь ошибается.
Он все еще не полностью владел своим неуклюжим новым телом. При каждом шаге ему казалось, что он вот-вот упадет мордой вниз, но запах плоти тащил его вниз по коридору, где половина девушек забаррикадировалась в комнате. Кто-то нашел ключи мисс Дороти и повёл остальных девушек вниз по лестнице к входной двери. Оставшиеся девушки плакали, рыдали и молились. Открылось окно и включилась сигнализация. Девушки начали звать полицию. Тогда Чернокнижник вспомнил о сиренах. Полиция окружила здание. Теперь этого уже не избежать, ему придется пробиваться наружу, а это означало раскрыться. Он с нетерпением ждал этого.
- Это полиция! Брось оружие, отпусти заложников и выходи с поднятыми руками, чтобы мы видели их!
Чернокнижник посмотрел на длинные крючковатые черные когти, выступающие из кончиков его пальцев, и хихикнул, издав глубокий, хриплый звук, больше похожий на серию хриплого лая.
Бросить оружие, да? Это легче сказать, чем сделать.
* * *
Небольшая группа женщин, одетых в пижаму, нижнее белье и халаты, выбежала из “Домa Харриеты Табмен для пострадавших женщин”, крича о кровавом убийстве.
Несмотря на напряженную обстановку, Деметрий заметил, что некоторые из них были довольно горячими. Он задался вопросом, a заметил ли это Чернокнижник, и это сразу же навело его на мысль об этой ужасной собаке с лицом горгульи, которая обхватила лапами талию одной из этих сук и вонзила свой волосатый собачий член в нее сзади. Деметрий почувствовал, как к горлу подступает желчь. Он с трудом прогнал этот образ из головы.
Полицейские были так взволнованы, что чуть не открыли огонь по женщинам, когда они выбежали из убежища. Капитану спецназа пришлось крикнуть: ”Не стрелять!”, когда сразу же за звуком нескольких десятков предохранителей сразу же последовал звук удара молота. Девушки остановились как вкопанные. Они также знали этот звук.
Пара офицеров спецназа подбежала с поднятыми щитами, чтобы забрать девушек и поторопить их через двор, за линию припаркованных полицейских машин. Детектив Дом стоял в ожидании их с бабкой Сальвадора, все еще в ее облегающей униформе "скорой", представляя довольно жалкое зрелище и рассматривая девушек. У нее даже не было стетоскопа или хотя бы лейкопластыря. Она светила им в глаза небольшим фонариком, когда они подбегали к ней, проверяла пульс, порезы и ушибы, не обрабатывая их, затем переходила к следующим. Деметрий покачал головой.
Она, должно быть, ведьмa, если смогла справиться с этой шарадой. Любой дурак мог сказать, что старая сука ничего не шарит в медицине.
Женщины все еще кричали и плакали, пока детектив пытался выудить у них информацию.
- Сколько их там?
- Только один! Он только один. Это какой-то гребаный монстр! Это была собака, потом мы заперли ее в шкафу, потом она превратилась в этого гребаного оборотня, или пса-оборотня, или что-то в этом роде. Оно убило ее! Оно вырвало ей кишки!
Первой затараторила молодая шлюшка с бигудями в волосах. На ней были только лифчик и трусики, и они едва удерживали ее. Ее задница была восхитительна, как пляжный мяч, расколотый посередине, a ее сиськи выглядели так, как сиськи, за которые стриптизерша заплатила бы пластическому хирургу тысячи долларов. Но по тому, как они покачивались при малейшем ее движении и по ее положению (эта нищебродка ни за что не позволила бы себе фальшивые) было очевидно, что они настоящие. Деметрий не сводил глаз с ее сисек все время, пока она разговаривала с детективом. Он подошел ближе, чтобы услышать больше и лучше рассмотреть ее тело.