Так что маршрут себе представляю заранее. В райцентре Толбазы получасовая остановка, пассажиры едят яичницу и пьют портвейн в чайной, потом из-за горки откроются беленые хатки и мальвочки украинского села Софиполь. Через Стерлитамак, другой башкирский город Юности и Большой Химии, рекомендуется проезжать побыстрее и дышать поменьше. Не столько из-за химкомбината, когда оттуда дует, так еще ничего, сколько из-за содово-цементного. Потом, перед самым Салаватом, село Аллагуват с самым богатым в республике колхозом имени Карла Маркса. Тут секрет в том, что смышленые карлмарксовцы навострились сеять самые прибыльные и урожайные культуры - подсолнечник, табак, горчицу на полях, примыкающих к салаватскому нефтехимкомбинату Номер Восемнадцать. Ничего, там, конечно, никогда не вырастет, так или иначе комбинатские выбросы все потравят - а штрафы за потраву определяют не по какому-нибудь вшивому овсу, а по прибыльным культурам, по помидорам, скажем. И силы зря на возню с этими полями можно не тратить. В общем, сообразительные такие селяне.
Приезжаю. Письмо у меня к директору нефтеперерабатывающего завода, что живет как часть этого знаменитого комбината. Он, Борис Гальперин, еще и кандидат технических наук, что для директоров того времени за редкость. Это теперь многочисленные российские университеты настолько энергично принялись за остепенение красных директоров и новых русских, что уже почти всех и обеспечили. Не все еще, правда, в академики произведены, но и работа продолжается. А тогда мужик честно сделал дисер, хотя, понятно, что совместить с дневной, а когда и ночной, директорской работой не так легко. Еще одни пример на ум приходит - это Яков Михайлович Каган, одна из легендарных фигур "Покорения Тюмени" в это ж время. Этот работал главным инженером Гипротюменнефтегаза. Можете себе представить? Контора, которая по объему проектных работ вышла за десять лет от нуля до второго после Гидропроекта места среди невоенных институтов. Не так просто, вообще говоря. Я с ним познакомился чуть позже этой салаватской поездки и до сих пор горжусь знакомством. Вот про него все знали, что он с восьми до семи работает как главный, руководит всем этим проектным штурмом, в семь едет домой, а к девяти возвращается в свой кабинет на улице Республики - работать над докторской. Не принимать готовые главы от субподрядных НИИ и ВУЗов, что вполне бы возможно при его-то положении в отрасли и городе - а работать. Думать, писать, считать. Вызывает уважение.
Этого салаватского директора я пока не знаю, но и московский академик о нем с уважением говорил, был у него официальным оппонентом, и мои уфимские друзья говорят, что - толковый мужик. Ну, посмотрим, насколько толковый, сумеет ли свое счастье понять по поводу моего ценного предложения. Уделил он мне десять минут, взял письмо, назначил на завтра к нему в одиннадцать нуль-нуль и дал своим команду насчет гостиницы. Я и пошел, кинул портфель с бумагами в номере, прогулялся по городку, зашел в пустынный Дворец Культуры Нефтехимиков. Там в зале я увидел дивное объявление:
ЛИЦА, ИСКАЖАЮЩИЕ РИСУНОК ТАНЦА, БУДУТ УДАЛЯТЬСЯ ИЗ ЗАЛА.
АДМИНИСТРАЦИЯ
На дворе, все-таки, семьдесят пятый год, такое уж редко где сыщешь. Что же, думаю делать - объявление-то за стеклом, стекло на шурупах, а отвертки нету. Где ж было догадаться, что такой раритет встретишь? Но нашего брата, неизбалованного удобствами советского научника, вообще-то, трудно поставить в безвыход. Копеечка-то в кармане нашлась! Отвинтил, вынул бумагу, свернул в трубочку - и в карман, приятелю Андрею в Москву в подарок. А стекло, как порядочный человек, на место, и шурупы назад прикрутил.
Утром прихожу на завод. Действительно, в кабинете директора сидят главинж, главный заводской механик, еще начальник цеха по гидроочистке дизельного топлива, на котором я мечу свою гениальную идею внедрять. Солидный состав. Оказал Гальперин академику уважение, надо честно признать. Дальше все от меня зависит.
- Рассказывайте.
Рассказал, как мог. Есть за мной грех, сам знаю, растекаться мысию по древу, сражать собеседника эрудицией, наследие, как я себя оправдываю, подольских раввинов и уральских старобрядческих начетчиков. Постарался это дело обуздать, уложился в десять минут. Такое впечатление, что отторжения у собеседников пока нет. Переходим к вопросам.
- Так ведь тут придется варить, вот у Вас бункер нарисован, вот тут эжектор и еще метров двадцать трубы под давлением, - это главный механик.
- Да, придется. Но наше институтское КБ это все готово сделать и согласовать с вашим проектировщиком без проблем, я с ними говорил.