- Вы знаете, кто я? – в опухших глазах Мурада читалось удивление.
- Я все про тебя знаю, - Макс резко одернул руку и поднялся на ноги.
- Это из-за камней? – продолжал султан. – А где Лина? – он, превозмогая болью, пытался посмотреть по сторонам.
- А? За бабу свою переживаешь? – ухмылка появилась на лице Макса. – Ее здесь нет, - мужчина сделала паузу. – Пока. Думаю, шеф вряд ли оставит ее в живых. Ему не нужны такие свидетели.
- Что вам нужно? – повторил султан. – У меня есть камни. Много драгоценных камней. И перстни. Я отдам вам все. Только, не трогайте ее.
- Ох, какое благородство, - ехидничал Макс. – Только уже поздно.
- Позвонила. Будем ждать ответа, - Майя вошла в комнату. Ангелина сидела на диване, закрыв глаза руками. Ее бедное сердце разрывалось на части.
- Ты думаешь, Алик поможет? – с надеждой в голосе она обратила свой взор на подругу.
- А кто, как не он? У него батя знаешь, какой крутой. Он - владелец ресторанов и казино. Там такие связи с бандитами, как ты выражаешься.
- Ты уверена?
- Говорю же тебе. Алик выяснит, куда делся твой дружок, и перезвонит.
- Дай Бог. Майя, я места себе не нахожу. Как только представлю, что его могли похитить из-за этих камней. И что, возможно, его уже и в живых-то нет, - слезы выступили на глазах Лины.
- Эй, не реви. Все будет хорошо, - Майя присела на диван рядом с подругой и обняла ее за плечи. – Слушай, сейчас, конечно, не время, но ты ничего не хочешь мне рассказать?
- О чем ты?
- Та книга с блошиного рынка, портрет, что ты сунула медсестре под нос, Мурад. Это ведь как-то связано? Я права?
Ангелина посмотрела на подругу:
- Можно я расскажу тебе это в следующий раз. Обещаю. Как только все прояснится и уладится.
- Хорошо, - понимающе кивнула бывшая соседка по комнате. – Я должна тебе кое в чем признаться, - Майя поднялась с дивана, села на колени перед Линой и взяла ее за руки.
- Что ты хочешь сказать? – сердце девушки забилось сильнее. – Ты что-то знаешь про Мурада?
- Да. Но это не относится к его исчезновению. Не пугайся ты так.
- Тогда что?
- Помнишь, когда у твоего отца случился сердечный приступ, он был в реанимации. Нужно было срочно найти деньги на операцию.
- Конечно, как я могу это забыть? – Ангелина вытерла слезы рукой.
- Это был Мурад.
- В каком смысле? – все еще не понимала девушка.
- Это он перевел деньги на счет больницы в тот же день.
- Но…. – признание подруги застало девушку врасплох. – Как? Я не понимаю ничего, - мотала она головой.
- В тот день я поссорилась с Аликом, приехала домой. Тогда же познакомилась с Мурадом. Он рассказал мне о твоем несчастье. О том, что нужна большая сумма денег, чтобы спасти твоего отца. Мы вместе думали о том, где взять деньги. Тогда я сказала, что если он продаст свои персти, можно выручить за них немалую сумму.
Лина слушала подругу, затаив дыхание.
- И он принес это желтое платье с камнями… - Майя остановилась. – Это же его платье? Ведь так?
Ангелина кивнула.
- Значит, это был Мурад, - задумчиво произнесла девушка.
- Да. Это он спас жизнь твоему отцу. Но просил меня не говорить тебе об этом.
- Но почему?
- Не знаю. Вот у него и спросишь.
Ангелина встала с места и подошла к окну. На душе у нее кошки скребли.
- Вот я дура, - ударила она по лбу. – Я-то думала, это Самохин.
- Кто? – воскликнула Майя. – Этот напыщенный индюк? Да ему дела нет ни до кого, кроме себя любимого. Как ты могла такое подумать? Да ты будешь умирать – он пальцем о палец не ударит.
- Вот я дура, - продолжала Ангелина. – Пошла тогда на это свидание, – она обернулась. – Майка, я ведь чуть не совершила самую большую ошибку в своей жизни.
- Представляю, - протянула девушка. – Но подумать на Самохина. Как тебе это только в голову могло прийти?
- Значит, это был он, - Ангелина глубоко вздохнула и улыбнулась.
- Шеф приехал! – крикнул один из опричников, стоящий «нашухере» у входа в здание.
- Вот и отлично, - Макс потер ладони друг о друга. – Значит, скоро все это кончится. А то я проголодался, - он поднялся со стула и направился к двери встречать хозяина.
- Как он? – бросил Фархад с порога.
- Ждет вас, - усмехнулся тот в ответ.
- Подождите все за дверью.
Все опричники поспешили удалиться с глаз долой.
Фархад в своем любимом черном костюме, поправил рукой челку и медленным, но уверенным шагом направился к пленнику.
Мурад потерял много сил и задремал.
- Ну, здравствуй, султан, - услышал он во сне знакомый голос.
Открыл глаза. То был не сон.
- Мехмед-паша! – радостно воскликнул султан.
Он попытался встать, но потом вспомнил, что связан по рукам и ногам, и оставил бесполезную попытку.
- Ты жив? – продолжал он радостным голосом. – О Аллах! Я так рад тебя видеть. Ты пришел спасти меня? - но радость в голосе исчезала с каждым словом.
В отливающих блеском глазах своего Великого визиря была не радость, скорее, злость и ненависть.
- Значит, узнал меня? – Фархад присел напротив пленника и не сводил с него глаз.
- Ты ….- Мурад еще раз прокручивал в голове последние события своей прошлой жизни. Перед ним возник образ визиря, тогдашний его образ, в тот самый вечер, когда они вместе уходили от погони. Потом было белое облако, похожее на густой туман. Мурад вспомнил глаза Мехмеда-паши. Они отливали таким же блеском. И в последнюю минуту визирь, посмотрев на султана, улыбнулся.
- Ты…. – Мурад не знал, что сказать.
- Значит, узнал, – Фархад поднялся в полный рост и, вынув четки из кармана, отошел от пленника.
- Кто ты?
- Что ж, я удовлетворю твое любопытство, - он вновь поправил спадающую на глаза челку и начал свой монолог. – Меня доставили во дворец маленьким мальчиком. Мои родители были убиты у меня на глазах, - Фарахад запнулся. – Это сделали османы. Я помню их довольные улыбающиеся лица. Я помню также своё счастливое детство. Я жил в Венгрии, пока твой отец с янычарами не явился туда. Когда меня доставили во дворец, я сильно заболел лихорадкой. Думали, не выживу. Вот тогда-то я и понял, что не такой, как все. Однажды, после очередного приступа я очнулся. Но не во дворце. Это было совсем другое место. Вокруг было много детей, они не были похожи на османских. Другая одежда, поведение, странная речь. И интерьер комнаты, в которой я очнулся, совсем не походил на Топкапы. Я подумал, что умер и оказался на другом свете. Но я был живой. Все отчетливо осознавал, чувствовал голод, жажду, боль. Ко мне подошла молодая женщина и долго успокаивала меня, говоря странные вещи, которые тогда я не мог понять. Она сказала, что мои родители погибли в автокатастрофе, и теперь это мой дом.
Мурад внимательно слушал Фархада.
- Я оказался в детском доме, в России. Это был тысяча девятьсот девяносто восьмой год. Тебе, конечно, мало о чем это говорит. Я не знал, что делать дальше. Не знал, как мне жить. Я пытался все объяснить взрослым. Но никто мне не верил, списав все на бурную фантазию. Мне пришлось учиться жить заново. Выживать в том мире, в котором я оказался. Страшно вспоминать, через что мне прошлось пройти. Бесконечные унижения, оскорбления, побои. Я и сам уже начал верить в то, что моя прошлая жизнь сначала с родителями в Венгрии, потом во дворце – всего лишь плод воображения. Когда вдруг однажды проснулся снова во дворце. Вокруг были те же служанки, несказанно обрадовавшиеся моему возвращению с того света.
- Но как такое возможно? – не верил султан собственным ушам.
- Ты спрашиваешь у меня? – Фархад бросил на Мурада злобный взгляд. – А знаешь, что чувствует мальчик в десять лет, просыпающийся в разных местах, которому никто не верит? Даже слушать не хочет? Понимаешь ли ты, что чувствовал я? – голос Фархада дрожал. – Я жил на два мира, перемещаясь то в один, то в другой. Когда я стал старше, понял, что могу управлять своими перемещениями. Вот этот браслет, - он задрал рукав пиджака и протянул руку султану, - который я никогда не снимал, это ключ от двух миров.