- Джинн, скажи мне кое-что.
Коврик скользнул по воздуху и мгновенно оказался рядом с парнишкой.
- Ты ЖЕЛАЕШЬ о чем-то узнать?
- Мы просто разговариваем, джинн. Мы ведь можем просто разговаривать, правда?
- Если ПОЖЕЛАЕШЬ, господин.
- Я не желаю!
Джинн выгнул брови дугами.
- О! Значит, ты ЖЕЛАЕШЬ, чтобы я исчез?
- Я желаю... джинн, ты же понимаешь, я не это хочу сказать!
- Бедный господин. - Джафир направил ковер-самолет по кругу около отчаявшегося Прыщавого. - Надеюсь, ты не будешь на меня обижаться за то, что я тебя мучаю, - усмехнулся он. - Но ты должен понять, какое волнение владеет мною. Я ведь сказал тебе о том, что треклятая лампа осталась там, откуда я тебя унес, верно? Здесь ее нет? Ведь ее нет здесь? Так что ты должен понимать, что снова тебе меня внутрь лампы не загнать. Тебе остается одно: назвать свое последнее ЖЕЛАНИЕ - и я обрету свободу!
Прыщавый, покачиваясь на бортике, отозвался:
- А может, я никогда ничего не пожелаю. И куда же ты тогда денешься?
Джафир расхохотался.
- Никогда ничего не ПОЖЕЛАЕШЬ? Не бойся, непременно ПОЖЕЛАЕШЬ! Коротышка обхватил себя руками. - О, какое счастье меня тогда ожидает! Сколько всего можно выбрать... но как поступить? Вернуться ли мне в Куатани к моему дорогому, горячо любимому братцу? Что ж, пожалуй, но ведь я буду свободен, в конце концов. А может быть, стоит податься в Каль-Терон и захватить престол Большого Мальчика? Нет... пожалуй, это будет слишком просто и легко... Пожалуй, мне бы стоило отправиться в длительное странствие, поискать другие страны, которые можно было бы завоевать... хочется, понимаешь ли, как следует размяться после того, как долго протомился в этой гадкой лампе. Гм-м-м... Но, с другой стороны, быть может, мне захочется остаться с тобой, мой милый, здесь, в этом мире мечты, и жить в роскоши... Но, юный мой господин, будь осторожен! Соберись с мыслями! Ой, ты чуть было не оступился!
- Я желаю... - проговорил Прыщавый, ожесточенно размахивая руками. Как он смог собраться с мыслями, когда этот тупица джинн постоянно что-то бубнил - совсем как какой-нибудь занудный гигантский жук? В конце концов Прыщавый уселся на бортик и опустил ноги в прохладную зеленоватую воду. За его спиной возвышался Дом Истины, сложенный из мрамора, слоновой кости и золота. Из сада доносились мелодичные птичьи трели, посреди листьев кувшинок звонко квакали лягушки.
Коврик с сидящим на нем джинном неподвижно повис над прудом.
- Джинн?
- Господин?
- Скажи, почему желаний всего три?
- Потому что, господин, так полагается. Так полагается - и все тут. Но разве трех желаний недостаточно - разве их не более чем достаточно для такого молодого человека, как ты?
- Два желания ты у меня выудил обманом! Я хочу сказать... у меня не было времени подумать!
- Теперь есть, и думаешь ты слишком долго, - проворчал джинн. - Но как же ты будешь потом яриться, как будешь ругать себя за то, что поспешил!
- Что такое, джинн? Что ты там бормочешь?
- Что я бормочу? Ты ЖЕЛАЕШЬ это знать?
- Я не желаю ниче...
- Ты ЖЕЛАЕШЬ ничего? - радостно вопросил джинн. Прыщавый сердито взбил ступнями воду. Брызги попали на ковер. Джафир хихикнул и улетел прочь. На миг Прыщавому показалось, что джинн исчез. Как же он его ненавидел! До боли сжав изуродованные прыщами щеки кулаками, бывший корабельный буфетчик устремил взгляд к противоположному берегу пруда. Вдалеке по садовой дорожке прогуливались Джем и девушка по имени Дона Бела. Они о чем-то увлеченно разговаривали. Прыщавый впился зубами в покрасневшие костяшки пальцев. Зависть и желание наполнили его сердце. О, как хороша была эта девушка! А если бы он был красив, могла ли она принадлежать ему? Он должен был в это верить. Но мог ли он верить в это?
Джафир прилетел и снова завис над прудом, сидя на коврике.
- Послушай, господин, а ведь тебе стоило бы быть более благодарным своему другу, а?
Прыщавый непонимающе взглянул на джинна.
- Другу?
- А кто же тебе друг, господин, как не я?
Прыщавый выругался, но джинн на это не обратил никакого внимания и продолжал ворковать:
- Итак, ты чуть было не ПОЖЕЛАЛ ничего. Ну и что такого? Какой смысл тебе желать чего-либо? - Он обвел рукой дом, сады. - Ведь я доставил тебя в страну вечной радости, не так ли? Разве тебе нужно что-то еще? Неужели, алчный юноша, у тебя есть еще какое-то ЖЕЛАНИЕ?
Прыщавый в ответ процедил сквозь зубы:
- Я желаю... чтобы у меня их была тысяча!
- Что я слышу? - просиял Джафир. - Ты ЖЕЛАЕШЬ?
Прыщавый резко поднялся и, крутанувшись на пятке, победно посмотрел на парящего над прудом джинна. В следующее мгновение его взгляд стал хитрым и он неторопливо, осторожно проговорил:
- Джинн, я желаю... тысячу желаний!
Прыщавый зажмурился, ожидая, что сейчас прогремит гром, сверкнет молния. Еще миг - и он преобразится. Пока он был всего-навсего гостем в доме у богача, нищим, уродливым юношей, зависящим от милостей сильных мира сего. Разве он мог удовольствоваться этим? Еще миг - и в его руках будет власть правителя мира! Сделай меня красивым... Отдай мне девушку... Построй для меня дворец...
Да! Да!
Но - нет. Открыв глаза, Прыщавый увидел перед собой пруд и парящего над прудом джинна. Джинн каркающе хохотал.
- Ах ты, тупица! Думал провести меня? Ты ПОЖЕЛАЛ единственного, что я не в силах сделать!
- Ты не повинуешься мне? - гневно вскричал Прыщавый и прыгнул в воду. - Но я - твой господин!
- Только покуда я связан узами заклятия, не долее! Тупица!
- Джинн!
Но Джафир исчез. Прыщавый лег на спину. Вода хорошо держала его и не щипала кожу, как морская. Ощущение у Прыщавого было такое, словно он лежит на мягкой прохладной траве. Он вяло зашевелил руками, оттолкнулся от бортика. Тоже друг называется! Джинн был его мучителем - только так и думал о нем Прыщавый. Злобный хитрец! Вот если бы Прыщавый получил то, что хотел, он бы тоже доказал, что он - большой хитрец. Но как это сделать? Сердце Прыщавого переполнилось бессильной злостью. Он смотрел в безоблачное небо. Повернул голову - и солнце ослепило его, а в следующее мгновение перед его взором предстал лик - призрачный лик с длинной, развевающейся бородой.
- Господин Альморан, - прошептал Прыщавый. Он не испугался: это видение являлось ему и прежде - каждый день с тех пор, как он оказался здесь. Но по сей день Альморан разговаривал с ним загадочно, да и то только о прелестях жизни в этом мире, сотканном мечтой. До сих пор Прыщавому все это нравилось, но все же порой он задумывался, какие же прелести ему суждены, если он так и останется самим собой.