Раджал бросился к ней.
- Она ранена! Она... мертва!
- Скорее! - крикнула Ката. - Нам надо бежать!
От алтаря уводил проход внутрь дворца, но дорогу преграждал огонь.
- Мы в ловушке! - воскликнула Амеда.
Она в страхе посмотрела вперед через дырочку, простреленную пулей в ширме. Это был конец. Наверняка - конец. Внизу Амеда разглядела Фаху Эджо, Аиста, Рыбу, Губача и Сыра. Те проворно подобрали дары, брошенные женихами, и пустились наутек.
Лампа!
Но у Амеды даже не было времени закричать. С каждым мгновением положение становилось все более отчаянным. Она заметила, как лорд-эджландец наклонился и завернул в плащ истекающего кровью, умирающего шейха. На помост влетел Красный Всадник, готовый прикончить раненого вождя уабинов.
Но тут вдруг вспыхнул золотой свет.
И внезапно уабин и эджландец исчезли, а Красный Всадник, лишившись чувств, упал на помост.
Только этот всадник и погиб из числа воинов султана. Войско без труда овладело городом. Как только стрельба прекратилась, всадники (Красные впереди, Желтые - с флангов) выстроились перед помостом неуязвимой фалангой. Один из Красных Всадников вдруг сбросил красный мундир. Под ним оказался черный!
Не успевшие убежать с площади люди в страхе замерли. Амеда бросилась к Кате, схватила ее за руку.
- Это конец! Точно - конец! Если мы не погибнем от выстрелов, нас прикончат эти чудовища! О, прекрасная, только скажи мне: та ли ты, которую я люблю?
Ката с жалостью посмотрела на рыдающую сироту.
- Девочка-мальчик, я лишь ношу обличье твоей возлюбленной. Я Катаэйн, та, которая обязана тебе жизнью, а теперь я спасу тебя.
- Ката! - возмущенно возразил Раджал. - О чем ты говоришь? Этот гадкий мальчишка чуть было не...
- Мальчишка? - усмехнулась Ката. - Радж, ты явно не в себе. Ты хотел сказать "девчонка", верно?
- Что?!
Времени на объяснения не было. Бросившись к мертвой Сефите, Ката стащила с нее чадру и платье.
- Быстрее, надевай это!
- Зачем?! Нас все равно убьют!
Но Амеда ошибалась. Черный Всадник зычным голосом оповестил всех о славном освобождении Куатани и о бракосочетании, которое принесет городу еще более великую славу.
- Теперь более нет препятствий к событию, которое было предсказано много солнцеворотов назад. Высокородные господа, рабы, мужчины и женщины Куатани, теперь, когда вы освобождены от засилья уабинов, ваша прекрасная принцесса свободна сочетаться браком не с грязным кочевником, а с принцем Деа, сыном Меши Каледа, Султана Луны и Звезд!
Страх толпы унялся. Некоторые даже решились на радостные возгласы.
За ширмой Амеда поправила чадру.
- Очень потешно выглядишь, - презрительно прошипел Раджал.
- Не потешнее тебя, евнух!
- Я не евнух!
- Ну-ка, замолчите! - прикрикнула на них Ката. - Между прочим, было бы лучше, если бы вы поладили между собой.
- Что? Это еще зачем?
Но Всадник уже продолжал свою речь.
- Кроме того, - заявил он, - мне велено оповестить вас о том, что бракосочетание царственных детей произойдет в Священном Городе ровно через три полнолуния. Все, кто числит себя верными почитателями Терона, бога Пламени, могут совершить паломничество в Каль-Терон, дабы присутствовать на брачной церемонии в величайший из дней в истории нашего царства и нашей веры!
Огонь подбирался все ближе. Неожиданно Ката шагнула вперед и решительно отбросила в сторону остатки ширмы. Она высоко подняла руки, дабы привлечь к себе внимание толпы.
- Ката! - вскричал Раджал. - Что ты делаешь?!
Ката сделала шаг назад.
- У меня есть план. Если уж мы не можем бежать, нужно сдаться. Мне не все понятно в хитросплетениях судьбы, но у меня такое чувство, что нам надо согласиться на это бракосочетание.
- Нам? - удивилась Амеда.
- Ведь я - принцесса, не так ли? Мне должны позволить взять с собой свиту. - С этими словами Ката быстро пошла вниз по лестнице, пока алтарь не объяли языки пламени. - Скорее, девочки, мы отбываем в Каль-Терон.
Глава 57
ГРОТЕСК В ДВУХ ТОНАЛЬНОСТЯХ
К музыкальной пьесе под названием "Хаос во время ритуала обручения" следует добавить коду. Действие происходит далеко от Куатани, в Агондоне. Высокий, худощавый, аскетического вида мужчина отворачивается от зеркала и разражается проклятиями. Этот персонаж - если можно его назвать персонажем - прежде не раз фигурировал в рассказе об этом приключении, хотя сам до сих пор ни разу не появлялся в нем лично. Для внешнего мира он носит личину Транимеля, верного премьер-министра его агонистского величества, короля Эджландии Эджарда Синего. На самом же деле он является воплощением антибожества Тота-Вексрага.
Злодей один в комнате, где горят свечи, задернуты шторы и яркий огонь в камине. За окнами - ясный день, пожалуй, даже слишком ясный. Город скован жарой. Но это ненадолго. Здесь, в северных землях, сезон Терона пролетает быстро. Вскоре вернутся холода и сожмут Эджландию, словно в латной рукавице, лишь на краткое время ослабившей свою хватку, чтобы затем она стала еще более жестокой. Очень скоро грязные разливы реки Риэль покроются льдом, а покои агондонской знати загородятся от холода точно так же, как сейчас - апартаменты Тота. Повалит снег, светать будет поздно, а темнеть рано. Очень может быть, что нынешний сезон Терона - последний в истории Эджландии, ибо Эпоха Искупления быстро близится к концу. До начала тысячного цикла остается всего несколько лун.
Но все это сейчас не имеет никакого значения для антибожества. Он ходит по комнате из угла в угол, сжимает и разжимает кулаки и думает только о том, как он разъярен. Итак, его Пламенноволосый раб снова подвел его! На самом деле это воплощение с самого начала не отличалось устойчивостью. Тысяча сверкающих на площади лезвий - какой, казалось бы, мощный канал для вселения в тело Пламенноволосого, но и этого оказалось мало. Помимо этого, Тот ужасно устал после беседы с Агонисом. Однако в его последнем провале было повинно что-то еще. Он снова выругался. О, если бы удалось захватить Мерцающую Принцессу! Если бы удалось швырнуть ее в Священное Пламя!
Но Тот не намеревался сдаваться. Он ни за что не сдастся.
Он снова повернулся к зеркалу, в котором таяло изображение распростертого на помосте Полтисса Вильдропа. Тот знал, что сейчас Вильдроп уже бежал с площади и теперь, как последний трус, искал убежища. Зеркало показывало объекты сосредоточения антибожества только в те мгновения, когда их наполняла его сила.