Уф! Выдохнула. И чего это я так разошлась? Детский плач огласил комнату. Молодец, разбудила Ваньку.
— Я успокою, — Руслан быстро прошмыгнул мимо, направляясь к дивану на котором уже не спал ребенок.
А я снова опустилась на ковер, налила себе в бокал еще вина, сделала глоток. На пустом месте устроить истерику. Что со мной происходит? Не надо никаких причин из внешнего мира, я сама все испорчу, вот в чем дело, вот чего я боюсь. Испортить все самой. И не на кого будет пенять. Некого будет винить. И что может быть горше потом, нежели осознавать свою вину в том, что имела и потеряла?
Огонь в камине догорал, вино в бокале горчило, но я не позволила хандре себя победить, встряхнула головой, раскидав темные кудри по плечам, в душе вспыхнули искорки задора.
Когда через минут десять Руслан присел рядом, не дала ему ни единого шанса продолжить ненужную дискуссию, повалила мужчину на спину, оседлав сверху, наклонилась и прошептала на ухо:
— Забудем обо всем.
Припала к манящим губам в горячем поцелуе, отклик последовал незамедлительно. Все мысли, страхи прочь, здесь и сейчас только мы, только наши чувства, разгоряченные тела. Не позволю никому все испортить, и себе тоже.
Насладившись любовью, удовлетворенные и счастливые, мы лежали, раскинув руки и ноги, на мягком белом ковре, словно на пушистом снегу, вслушиваясь в тишину, в общее дыхание. Ощущалась приятная усталость во всем теле, безмятежность расплывалась в душе сладким сиропом, по венам ленивым потоком все еще струилась страсть, превращаясь из обжигающей в истому бесконечной нежности. Приподнялась, потянулась, поцеловала мужа в плечо, и вдруг вскочила на ноги.
— Ты лежи, я сейчас, — скомандовала Руслану, потому что он было тоже подорвался за мной. Заинтригованный он опустился обратно на ковер. Подхватила мужскую рубашку лежащую неподалеку, накинула на себя и под недовольным мужским взглядом, может оттого, что ускользнула, может, что оделась, унеслась в сторону кухни.
Достала из холодильника сливки, выдавила из тюбика в глубокую миску, так удобней будет макать фрукты и ягоды, которые я положила в другую миску. Пока нарезала сочный персик, сунула пару долек в рот, и вот эта клубничка прямо смотрит на меня, последовала туда же.
Появилась в комнате, неся в каждой руке по блюду, медленно приближаясь к распростертому на полу мужу. Почувствовала острое возбуждение, предвкушение забавы, полностью обнаженные, будем кормить друг дружку лакомствами, и можно будет не только фрукты макать в сливках, дрожь прошлась по телу, ненасытная маньячка. Но было приятно знать, что не я одна такая. Горящие глаза жадно следили за моими неприлично виляющими бедрами, которые едва прикрывала розовая материя рубахи, колыхающаяся при каждом моем шаге.
Подошла, подмигнула мужу, в нетерпеливом ожидании, приподнявшемся на локте, веселые чертики прыгали в карих глазах, явно приветствуя мою идею.
— На спину, — скомандовала хрипло.
Распростертое мускулистое тело, смотреть на него можно было до бесконечности, все в моем распоряжении, каждый миллиметр плоти, каждый волосок на рельефных мышцах, я могу сделать с ним все что захочу. Мое возбуждение было конечно не так заметно как мужское, мои колени медленно подогнулись, опускаясь рядом, и… О ужас! Блюдо с холодными сливками выскользнула из руки, миллисекунды и оно приземлилось прямо на самый низ плоского живота, донышком к верху.
— Ой, — успела пискнуть я, прежде чем раздался возглас Руслана, который он не смог сдержать, даже если бы захотел.
Муж подпрыгнул, выбив из моей руки вторую миску, осыпав себя кусочками фруктов и ягод, при чем тоже холодных. Картина маслом. Нет, не картина, натюрморт. Хоть сейчас бери, слизывай сливки и закусывай тут же фруктами. Помимо воли у меня вырвался смешок. Затем еще один. И вот уже через минуту я ржала как ретивый конь. Вместо того чтобы извиниться, как-то попытаться помочь мужу избавиться от натюрморта, загладить свою вину, я разве что не билась в истерике, стоя на коленях, обхватив бедный животик, захлебываясь в хохоте, улавливая краем уха сердитые чертыхания.
Вытирая слезы с лица подняла голову.
— Зачем ты? — взмахнула рукой, моя мордашка разочарованно скуксилась. — Я бы… — сглотнула снова подступающий смех.
Зря я это сказала. Муж промолчал, он почти закончил счищать с себя нежный десерт, моей футболкой он вытер остатки сливок, едва заметно поморщился, коснувшись чувствительного места, и тоже поднял голову. Охо-хо-хо, сейчас что-то будет. Веселые чертики запрятались в темной глубине, но мужские глаза потемнели отнюдь не от страсти. Лицо на мгновение приобрело жесткое выражение, я и забыла, вернее почти не знала Руслана с этой точки зрения, а ведь он не мягкий пушистый медвежонок, он может быть беспощадным, когда надо. Тень хищной улыбки промелькнула на плотно сжатых губах. Я, глядя как кролик на удава поднялась с колен и безотчетно попятилась назад. Муж несокрушимой скалой надвигался. Юркнула за диван, чтобы между нами оказалось препятствие. Улыбнулась самой лучшей улыбкой, на какую была способна, пытаясь свести с ума ямочками, которые обожал Руслан. Не помогло. Мужчина коварно покачал головой, продолжая приближаться подобно хищнику к своей жертве, уйти не удастся.