- Мне надо с тобой поговорить - тихо обратилась снова к Руслану, пытаясь пробиться сквозь ледяную завесу. Она не хотела терять собственного достоинства, но и уйти так просто не могла. На несколько секунд ее глаза напомнили взгляд брошенного щенка. Пожалеть что ли бедняжку?
- Когда ты прекратишь эти нелепые попытки? - уныло потирая шею, бросил мачо.
Никак не могу понять, что за человек мой нынешний шеф и мой детский друг, сегодня днем им восхищалась, как он воодушевленно рассказывал о больнице, глаза его светились внутренним светом, а сейчас, в присутствии бывшей любовницы он похож на каменную, холодную скалу, из эмоций только злая досада. Но все мы не без греха, вспомни себя в том клубе недавно, услужливо подсказал внутренний голосок. Даа, жаль беднягу, это я про шефа. Что-то я сегодня слишком чувствительная, жалею всех.
- Мне ничего не надо, я просто хотела выполнить свое обещание, - добавила, скромно потупив взгляд, игра на публику.
Хорошо играет зараза. Рыбак рыбака видит издалека, а вернее актриса актрису.
- О каком обещании ты говоришь? - без особого интереса был вынужден спросить шеф, с трудом удерживая себя на месте.
Не терпелось избавиться от помехи, чтобы снова заняться мной?
- Я всегда готова была поддержать тебя в твоих начинаниях. Благотворительность, для меня это тоже не просто слово. Помнишь, я говорила тебе про Мари Венсан? Русская эмигрантка во Франции, она вышла замуж за француза, но сейчас вдова. Так вот, она готова потратить немалые деньги на благотворительность, только мало кому доверяет, к ней нужен специальный подход. Я столько сил потратила, чтобы увидеться и договориться с ней. И вот, сегодня она здесь! - последнюю фразу она преподнесла с таким восторгом, что всеобщая благодарность не должна была знать границ.
Ах ты, черт.
- Познакомь меня с ней, - заинтересованно приподнялся на стуле Руслан.
- Конечно, - с большой охотой кивнула женщина, поддалась, будто бы вне значай, поближе к мачо, кинув при этом взгляд полный превосходства на меня.
Я только в недоумении покачала головой.
Высокая, изящная, с гордой осанкой, ухоженная до кончиков пальцев, с выразительным лицом, француженка не шла, она плыла по залу. Длинное, шелковое платье при каждом шаге струилось по ногам, завораживая взгляд, светлые, коротко остриженные волосы лежали на пробор волной, как в шестидесятые. Не молодая, от нее исходила атмосфера умудренной опытом женщины, снисходительный взгляд по сторонам, она слишком давно знает этот мир. Держась чуть позади, след вслед за ней следовал телохранитель, одетый в строгий, черный костюм, на молодом лице ни одной эмоции.
Приостановилась около небольшой компании что-то активно обсуждающих мужчин. Взмахнула тонкой кистью, словно отмахиваясь от льстивого комплимента, засмеялась, что-то ответила. Во время разговора умный взгляд промелькнул мимо нас, затем вернулся, прищурился, расширился.
На лице рядом стоящей дамочки вспыхнул румянец:
- Она меня узнала, - радость ее была неподдельной. А мне захотелось спрятаться за мужскую спину.
Сказав что-то собеседникам, француженка отделилась от компании. Целенаправленно глядя на меня, она стремительно стала приближаться. Уху-ху-ху, я помахала ладошкой так, словно мне не хватало воздуха.
- Добрый вечер Мари...
- Дашенька, здравствуй, - прошествовав мимо говорившей, оставив ту с открытым ртом, замершей с озадаченным видом, француженка крепко обняла меня, расцеловав в обе щеки.
Конечно, где бы еще встретиться.
- Здравствуйте, теть Маш, - прохладно отозвалась на столь горячее приветствие.
Женщина рассмеялась и погрозила пальчиком:
- Одной тебе я разрешала, так себя называть, - снова рассмеялась. Особа позади, недавно с таким гордым видом, разом скуксилась. Шеф следил за происходящим с легким изумлением. - Не думала, не гадала, что встречу тебя сегодня здесь, - удивленно вскинула бровь Мари. - Ты так внезапно исчезла. Куда?
- Бороздила необъятные просторы нашей Родины, - неопределенно прозвучал мой ответ.
- Наделала ты глупостей в свое время, - покачала головой осуждающе. - Надеюсь, теперь ты повзрослела и поумнела, - закончила фразу строго, Рядом хмыкнул Руслан.
- Давай не будем об этом, - не слишком любезно отмахнулась я.
- Никто не любит признавать свои ошибки, - проворчала она, но, видя, как потемнело мое лицо, только горестно вздохнула. - Молодо, зелено.
Что она хотела этим сказать?
- Поедем ко мне в гостиницу после вечера, расскажешь, как жила все это время, - предложение в ее исполнении прозвучало больше как приказ.
- Давай, как-нибудь потом, - и не отказала, и не согласилась.
На выразительном лице отразилось неудовольствие, морщинки собрались на лбу, уголки губ опустились. Я спокойно наблюдала за мимикой Мари.
- Если понадобиться помощь, ты всегда знаешь, где меня найти, - отозвалась она серьезно, но вдруг нахмурилась еще больше и махнула рукой. - Хотя кому я это говорю? Не обратилась тогда, сейчас и подавно не жди. Вся в мать, такая же скрытная, и безалаберная. Ладно, ладно, не закипай как паровоз, лучше познакомь меня со спутником. Надеюсь твоим?
Я только сделала приглашающий жест шефу, мол, представляйся сам, и сам называй себя как хочешь.
- Соболев Руслан Петрович.
- А, Соболев, слышала про вас, и немало хорошего. Выступать одним из организаторов ежегодных благотворительных вечеров, что ж весьма похвально. В России пока направление не слишком популярное, но с подачей таких людей...
С тоской огляделась по сторонам. Не понимаю, что я вообще здесь делаю?
Взгляд зацепился за парня за стойкой, разливая напитки богачам, вынужден приветливо улыбаться, спешить выполнять заказы,
- ...будем рады, если примите участие, - Руслан не просил, не лебезил, просто констатировал факт.
- Можете не сомневаться, приму с удовольствием, - обозначила свою позицию Мари. - Кстати...
Мари и шеф друг друга нашли, увлеченные общей темой они азартно обсуждали детали, дамочка в красном так и осталась стоять в сторонке не у дел. Вскоре, поджав хвост, как нашкодивший щенок, она незаметно удалилась.
Музыка сменилась на более живую, музыканты разогрелись, вечер был в самом разгаре. Однако общая атмосфера вялой текучести раздражала, люди, словно роботы, разговаривали, улыбались, ели, пили, все вокруг казалось напускным.