Кэти покачала головой.
— Я бы подбросила монетку, но, боюсь, у меня не найдется трехсторонней.
— На тебя, кажется, плохо действует присутствие Фрэнка Макензи, если ты начинаешь язвить, как он, — сделала ей выговор Марджори и вернулась в кабинет.
Секретарь Кэролайн довольно туманно объяснила, что та покинула офис некоторое время назад. Дома у нее срабатывал автоответчик. Неизвестный телефон долго не отвечал, и, когда Марджори уже собиралась положить трубку, что-то щелкнуло, и Кэролайн немного странным голосом ответила.
— Прости, если я не вовремя, — сказала Марджори.
— Мне сейчас не до разговоров. Я просто хотела тебе сообщить, что говорила в университете с деканом и ты найдешь подборку интересующих тебя материалов в его кабинете. Я сказала, что пришлю своего адвоката, чтобы он во всем разобрался.
У Марджори отлегло от сердца.
— А про стипендию ты говорила?
— Я намекнула, но постаралась оставить тебе более широкое пространство для маневров. Имени твоего я им, конечно, не называла.
— Это неплохо. А как тебе удалось получить доступ к материалам?
— Тебе, пожалуй, не стоит этого знать, — туманно сказала Кэролайн. — Извини, дорогая, у меня больше нет времени.
Судя по голосу, ей не хватает воздуха, подумала Марджори.
— С тобой все в порядке? Что случилось? Ты что, застряла в автомобильной пробке?
— Нет… хотя если подумать, я чувствую себя так, словно меня переехал автомобиль.
Заподозрив неладное, Марджори спросила:
— Где ты находишься, Кэролайн?
— В клинике. Когда я решила стать матерью, следовало предусмотреть, что ребенку может взбрести в голову появиться на свет на несколько дней раньше.
— Ты рожаешь и еще способна говорить по телефону?
— Не беспокойся, врачи сказали, что это только начальная стадия. Хотя если схватки таковы в начальной стадии… — Голос Кэролайн сорвался на крик. — Мне… нужны… наркотики!
Марджори почувствовала, что от сострадания на лбу у нее выступили капли холодного пота.
— Могу я что-либо сделать для тебя?
После паузы, во время которой было слышно лишь прерывистое дыхание, Кэролайн сказала:
— Да, конечно. С твоей стороны было бы весьма любезно поменяться со мной местами. А я бы с радостью почитала досье этой студентки, пока ты…
— Вот что я тебе скажу, — поспешно заявила Марджори, — я вечером заеду к тебе в клинику.
— Ты настоящий друг, — проворчала Кэролайн. — Стоило мне попросить тебя о такой мелочи в обмен на все то, что я для тебя сделала, ты сразу стала увиливать… Черт побери, снова начинается. Лучше отложи свой визит до завтра, врачи говорят, это может продлиться довольно долго. Пока, Марджори.
Когда Марджори клала трубку, рука ее дрожала. Что заставляет женщину подвергать себя подобной пытке? Марджори считала себя мужественным человеком, но не могла представить, что способна сознательно испытывать боль ради того, чтобы подарить мужчине сына, которого тот хочет. И не имеет значения, как сильно она его любит…
Сила любви, думала Марджори. Ей никогда не понять ее.
Посетив университет, Марджори собиралась отправиться прямо домой. Но вместо этого прямиком направилась в центр города и через некоторое время оказалась перед въездом в подземный гараж здания компании. Пожав плечами, она въехала внутрь. Она собиралась в спешке и забыла кое-какие бумаги. Если забрать их сейчас, то в выходные она сможет поработать дома. Но вместо того, чтобы отправиться к лифту на свой этаж, она свернула за угол к лифту, идущему в офис Фрэнка. Раз уж она здесь, то расскажет ему, что ей удалось выяснить.
На этот раз в приемной за столом сидела пожилая, опрятно одетая женщина, и когда Марджори назвала ей свое имя, она приветливо улыбнулась.
— Наверняка он захочет встретиться с вами, мисс Стоун, — сказала она. — Прошу вас, заходите к нему.
Марджори нерешительно постучала и толкнула дверь. Фрэнка нигде не было видно.
— Фрэнк? Если я не вовремя…
Из-за двери с раскрытой книгой в руке появился Фрэнк. Пиджака и галстука на нем не оказалось, рукава белой рубашки были закатаны выше локтя, и Марджори снова обратила внимание на игру прекрасно развитых мышц его загорелых рук.
— Привет. Скажем, твой визит не очень нарушил мои планы. А поскольку вряд ли я стану заниматься чем-то предосудительным в своем офисе, тебе незачем торчать в дверях и ждать, пока я приведу себя в порядок.
Марджори закрыла за собой дверь и села на стул рядом с его столом, с запозданием вспомнив, насколько этот стул неудобен.
— Естественно, ты не станешь делать ничего предосудительного, — сказала она. — Твоя мебель в таком состоянии, что если бы ты попытался соблазнить женщину в своем офисе, то для тебя бы это закончилось параличом всех четырех конечностей.
— Всегда можно использовать для этой цели ковер, — возразил Фрэнк. — Он хоть и потерт немного, зато — чистый. Я сам почистил его с мылом, перед тем как завозить мебель. — Он сел, и кресло под ним зловеще заскрипело. — Чем могу быть полезен? Ах, извини… мне следует предложить тебе что-нибудь. У нас тут без церемоний, но… — Он вынул из шкафа открытый пакет чипсов с перцем. — Сейчас выясню, нет ли у Эмилии чаю. — И с этими словами протянул ей пакет.
Марджори отрицательно покачала головой.
— Не беспокойся о чае, к тому же я не ем чипсы с перцем. Мне удалось познакомиться с досье этой студентки. — Почувствовав легкие угрызения совести, она добавила: — Пожалуй, тут следует отдать должное Кэролайн.
Глаза Фрэнка блеснули.
— Ну и…
— Боюсь, ничего. Ни к чему не подкопаешься. Хорошие оценки, прекрасные отзывы от преподавателей с прежнего места учебы.
Фрэнк хранил молчание. Взяв со стола ручку, он задумчиво вертел ее в руках, откинувшись на спинку кресла.
— Это мнение Кэролайн?
— Нет, я сама читала досье. Она только договорилась, чтобы мне его дали.
— Хм. Я надеялся…
— Знаю… что она чего-то не заметила. Я проштудировала его от корки до корки. Отличное досье, Фрэнк. Трудно будет ее дискредитировать.
— Ладно, хоть то хорошо, что я узнал об этом сейчас, а не перед тем, как отправляться в суд. — В задумчивости он протянул руку к пакету и захрустел чипсами.
— Если дело вообще дойдет до суда, — сказала Марджори. — По-моему, отец склоняется к тому, чтобы уйти на пенсию. — Но тут до нее дошло, что тон Фрэнка показался ей не совсем обычным. — Ты хочешь сказать, что он согласился?
— Он недавно звонил и сообщил мне, что после долгих раздумий решил не уходить на пенсию.
Прежде чем Фрэнк успел выпрямиться в кресле, Марджори обежала вокруг стола и в порыве буйной радости бросилась обнимать его.
— Я знала, что тебе удастся убедить его! Я знала!
Высоким каблуком туфли она зацепилась за потертый ковер и неловко упала на грудь Фрэнка. Тяжелое кресло, потеряв равновесие, стало медленно, но неумолимо крениться назад. Марджори пыталась освободиться от объятий, но было уже поздно — одна ее рука застряла между шеей Фрэнка и спинкой кресла, другая беспомощно лежала у него на груди.
Звук падения эхом разнесся по комнате.
— Благодарю за доверие, — произнес Фрэнк. — Но… — Он тяжело дышал, словно неудачное положение Марджори мешало воздуху проникать ему в легкие. Да и сама она вдруг стала испытывать недостаток кислорода.
Дверь кабинета резко распахнулась, и на пороге появилась секретарша.
— Фрэнк, что тут у вас делается… — Она остановилась и заглянула под стол. Марджори заметила изумление у нее в глазах.
Рука Марджори оказалась прижатой плечом Фрэнка, что не давало ей возможности освободиться и подняться. Она чувствовала, что подол юбки задрался, туфлю она потеряла при падении. Ворот рубахи Фрэнка был распахнут, и щекой она уткнулась в густую растительность на его груди. Она смутно вспомнила, что при падении слышала треск разрываемой материи.
— Прошу прощения, — чопорно произнесла секретарша и удалилась.