Невероятно обрадованная и сильно занятая тем, чтобы эту радость скрыть, Эля не удивилась, что дверь квартиры вдруг передвинулась на место чего-то, напоминающего зеркальную створку трюмо, со всех сторон обставленную свечами. Эля хихикала, протискиваясь в эту створку в навязанном тётей Викой прикольном снаряжении, и развлекалась тем, что придумывала этим предметам забавные, современные названия, соответствующие сказочным, слишком пафосным. Плащ-нонвизирка, меч-складенец с выкидным клинком, который мог складываться в три раза, словно зонтик, сапожки-квиклитопы, звезда во лбу, то есть, кристалл, приклеенный Эле тётей Викой и выглядящий, как маленький хрустальный рог, а также плетёный ремешок с серебряными бляшками, предназначенный для какой-то Сивки-Бурки...
3.
За дверью почему-то оказались не город, вечер и облака, а лес и сумерки раннего ясного утра, полные холодного ветра, глубокой тишины и терпкого запаха прелой листвы, напоминающего аромат выдержанного вина.
Холодный ветер оказался слабее алкоголя. Мир перед глазами качался, земля норовила уползти из-под ног. Впервые Эля напилась до такого состояния, что информация о том, кто она такая, а также как и зачем сюда попала, стала непомерно сложной для благополучного удержания оной информации в голове. Девушке стало душно, она забросила за плечи полы плаща (скинула бы его совсем, если бы справилась с пряжкой), дёрнула ворот водолазки, сорвала с головы и сунула в карман джинсов заколку, а затем, кое-как рассмотрев из-под пудовых ресниц окружающее, поплелась, куда глаза глядят, по еле заметной тропинке.
За спиной быстро таяло свечение в форме прямоугольника, сквозь которое она шагнула в этот мир. Эля не оглянулась, чтобы посмотреть, потому что не подозревала о его существовании.
Через несколько шагов у неё возникло ощущение взгляда в спину, пристального и холодного. Эля снова заставила себя оглядеться, с усилием ворочая шеей, но ничего живого и двигающегося вокруг не заметила. Ощущение взгляда вскоре исчезло, наверное, просто почудилось.
Ветер приятно освежал разгорячённое лицо и шею, вкусно пахло пряными травами, восходящее солнце пригревало. От избытка чувств Эля во всё горло заорала первую же песню, что пришла в голову:
-У природы нет плохой погоды!
И тут же умолкла, устыдившись собственного немузыкального вопля.
Перед нею открылась поляна, посреди которой кто-то устроил большое ложе из хвойного лапника. Эля решила, что это очень кстати, вскарабкалась на груду пушистых ветвей, укрылась плащом с головой и свернулась уютным клубочком. Подвиги ни один из дураков, прошу прощения, богатырей, не совершал, не выспавшись, как следует, даже если на это уходило тридцать лет и три года. Да и звезда во лбу – или уж скорее лампочка – пока что не горела...
4.
Она почувствовала, что её тянут за одежду, открыла глаза, высунула голову из-под плаща и в ужасе завизжала, увидев прямо перед собой кошачью морду размером с лошадиную. Кот – белоснежный, пушистый и голубоглазый – с явным отвращением выплюнул край джинсовой штанины и немного отодвинулся, мирно урча, как большой дорогой автомобиль. Эля визжала, пока не сообразила, что зверь на это никак не реагирует и ничем ей не угрожает. А когда увидела на нём седло, то решила, недолго думая, примерить этому коту данную тётей Викой уздечку.
- Кис-кис, - девушка умильно заулыбалась и поманила зверя, размахивая обеими руками.
Очень большая кошачья морда неторопливо приблизилась. Эля попробовала приладить на неё кожаный ремешок в серебристых клёпках, но руки плохо слушались, попытка вышла неудачной, так же, как несколько последующих. В конце концов, кот взял уздечку в зубы и раздражённо мотнул головой, закинув кожаную петлю себе на шею. Эля довольно улыбнулась, решив, что теперь средство управления верховым животным смотрится, как надо, и взгромоздилась в седло. А потом вдруг испугалась и судорожно вцепилась и в уздечку, и в кошачью шерсть. Что, если пуховый транспорт вздумает показать норов? Он оправдал её ожидания – оглянулся, прищурив глаза в кошачьей улыбке, и осторожно взбрыкнул. Эля с удивлением догадалась, что зверь шутит.