Девушка взяла из моих рук бутылку и выпила почти все.
- Ты, что, единственный ребенок в семье? - обиженно спросил я, отобрав у нее бутылку и рассматривая ее на просвет.
- Нет, у меня еще младший брат есть, - ответила она. - Бориска. Девять лет ему.
- Девять лет, Бориска... - повторил я. - Что-то мне это напоминает... Ты из Москвы?
- Из Москвы...
- И зовут тебя Ольга?
- Да...
- Ну, тогда, мадам, у меня есть для вас пренеприятнейшие новости. Пейте до конца.
Когда девушка выпила, я подсел к ней поближе и сказал:
Ольга Игоревна! (при этих словах дочь Юдолина встрепенулась и беспокойно посмотрела мне в глаза). Ваш отец скончался от рук бандитов около месяца назад. К счастью или несчастью - не знаю - я нашел его в виде совершеннейшего скелета в далекой таежной избушке. И в его кошельке - план этой гребаной шахты с двумя дурацкими крестиками, которые уже стоят дюжину жизней...
- Так он погиб? - прошептала девушка в ужасе.
- Посреди бескрайней тайги он умер от проникающего ранения черепа. Папаша был вам дорог?
- Серый волк ему дорог! - неожиданно для меня взорвалась Ольга. - Он всегда был только за себя, эгоист до мозга костей, а всех использовал, как только мог... Только о себе думал... Мой бедный папочка...
И горько заплакала.
- Не плачь, Красная шапочка... Я его похоронил на берегу таежного ручья под елью, очень похожей на ту, под которой я вас нашел. Я сам хотел бы лежать в аналогичном месте. Надеюсь, нам с вами выдастся случай побывать на его живописной могиле...
И представил августовский вечер в зимовье... Нагая Ольга стоит на пороге избушки и, закинув руки назад, собирает на затылке в пучок свои прекрасные каштановые волосы...
- Не бывать этому! Никогда! - нахмурившись выкрикнула Ольга, то ли на мои слова, то ли уловив мои мысли и, бросившись в свой угол, начала собирать вещи.
- А как вы все здесь очутились? И когда? - спросил я, помогая ей укладывать в сумку целлофановые пакеты с разноцветными кофточками и нижним бельем.
- Письма получили. Правда, совершенно случайно. Их было два. Одно пришло на квартиру в Даревом, где сто лет никто не живет, а другое - на Совхозную, где бабушка жила. Ее забыли все, а когда она умерла, соседи маме позвонили. Но мы пришли уже после того, как собес ее похоронил. И письмо это нашли. Жалко бабушку!
- А от кого письмо? И когда оно пришло?
- Пришло в Москву 18 августа. Отправлено из Кавалерово 11 августа. А от кого письмо - неизвестно. Оно таким почерком было написано, насилу разобрали. Там было сказано, что мой папа, Юдолин Игорь Сергеевич, заболел в тайге и просит своего брата продолжить начатое им дело. И план вот этот был приложен.
И Ольга протянула мне схему. Рассмотрев ее, я понял как Гриша (выпоторошенный Колей аквалангист) добирался до наших долларов- оказывается, он приплыл на десятый горизонт прямо из запасного ствола. Еще я отметил, что наш восстающий на схеме изображен не был.
Все то было очень странным. "Кто же послал эту записку, устроив нам тем соревнование по подъему долларов? - думал я, кусая губы. -Сумасшедшая идея... Чтобы хоть что-нибудь в этом понять, надо попытаться восстановить последовательность событий..."
И, поискав глазами какой-нибудь обрывок бумаги и найдя его под ногами (это был обрывок оберточной бумаги с отпечатком подошвы резинового сапога), я принялся вспоминать реперные даты. Ольга в это время сидела перед зеркалом и наводила красоту. Когда она, накрасившись, рассматривала свой миленький подбородок, я уже изучал свой набросок. Вот его содержание:
Последняя поездка ЮИС в метро 27.06
ЮИС написал письмо жене в Москву 05.07
Предпол. вр. гибели ЮИС 07.07
Я нашел кости ЮИС 07.08
Мое появл. на шахте 09.08
Пришло п-мо от N из Кавал в Москву 18.08
Приезд Коли с Борисом 25.08
Приезд ЮАС с Ольгой в Кавал. 26.08
"Да... Интересные получаются вещи... - подумал я, изучив набросок. Письмо в Москву Юдолинским родственникам было отправлено сразу после моего приезда на шахту... Вот только кем? Шурой? Таинственным Хачиком? Приключенческий роман получается... Капитан Немо в глубинах Шилинской шахты, ха-ха... Недаром я совсем недавно вспоминал о Сайрусе Смите и его товарищах..."
- Ты чем тут занимаешься? - прервала мои раздумья Ольга, разглядывая набросок из-за моего плеча,.
Я поднял голову и, взглянув на улыбающееся лицо девушки, понял, что ее интересует не мой ответ, а оценка ее внешности после произведения макияжных работ. А потом понял, что если не сделаю паузу, то вместо ответа у меня получится мычание.
- Ты - писаная красавица! - честно ответил я, кое-как совладав с голосовыми связками. - Редкостная красавица.... Но без косметики ты мне больше нравишься... Без нее ты чище...
И, чтобы побыстрее сбросить с себя наваждение, внушенное ее красотой, спросил, стараясь казаться равнодушным:
- А ты, что, собственно, в тайгу поперлась, мадемуазель?
- Видите ли, мой папаша, оставил меня без гроша в кармане, а все его многочисленное барахло оказалось записанным на его бесчисленных любовниц...
- На Хвостатую смерть, в том числе?
- Да, это стерва почти все загребла. И не только у него. Мужики, когда ее видят, мычать начинают... Абсолютная стерва.
- Ревнуешь, мадемуазель? - спросил я, естественно, чуточку покраснев.
- А что? Каждой женщине хочется, чтобы за ней мужики табунами бегали, ответила Ольга, пристально изучая мое лицо.
- Хочется, когда не бегают. Так как все же ты тут оказалась?
- С дядькой приехала. Он обещал дать денег на Европу, Оксфорд и конфеты, если я ему помогу...
В это время во дворе раздались звуки подъезжающей машины и через минуту в комнату вошел деловой Ваня Елкин. Не обращая ни малейшего внимания на Ольгу, он скатал и сунул подмышки два спальника, затем подошел к шкафчику и, взяв лежавший на нем мешок с затаренными им туда продуктами, вышел вон. Через пять минут вошел вновь и спросил:
- Вы едете?
- Конечно, Ваня! - ответил я и, взяв Ольгину сумку и обняв ее за талию, повел к машине.
Доехав до места гибели сумасшедшего-тигра и Ольгиного дяди, Елкин, ни говоря нм слова, остановился.
- Будешь с дядей прощаться? - спросил я девушку.
- А где он?
- Вон, там, над кюветом.
Ольга кивнула головой. Мы вышли из машины и в свете фар увидели два невысоких земляных холмика.
4. Становлюсь папочкой... - Я проболтался... - Демарш Елкина. - Ольга копается в прошлом и предлагает будущее. - "Что-то мы с тобой напутали..."
На обратном пути Ольга сидела рядом со мной на заднем сидении. Минут пятнадцать она молчала, вперившись взглядом Елкину в затылок, а потом, обернувшись ко мне спросила:
- А сколько вам лет?
- В отцы тебе гожусь...
- Это хорошо...
- Не понял?
- Что же непонятного? Сирота я теперь... А кругом лес дремучий и этот псих за рулем...
- А ты что, в дочки мне набиваешься? Я, честно говоря, о других отношениях подумывал...
- Дочки не дочки... Можно я пока рядом с вами буду? Мне страшно, а вы ничего не боитесь.
- Я не боюсь? - искренне удивился я, рассматривая в тусклом свете салонного плафона ее просящее личико, старающееся выглядеть как можно милее. И, с трудом отведя глаза от артистической удачи собеседницы на невозмутимый затылок Елкина, продолжил:
- Да, не боюсь, потому что мне бояться не за кого. А ты мне предлагаешь начать бояться. Переживать за тебя в толпе сумасшедших... Охранять тебя от сексуальных посягательств своих друзей и разных незнакомых дядек, давать тебе деньги на бесстыдные вечерние платья, кремы от загара и импортные презервативы...
- Ага! - светло улыбнулась Ольга. - И еще на "Марвилон" или что-нибудь другое...