- Ну, ну... - закивал я головой с сарказмом в голосе - Я вижу, папочка тебя не больно жаловал.
- Ага. Мамка меня назло ему родила. Год назад спьяна он изнасиловать меня хотел. Но ничего у него не получилось - маму мою, наверное, в глазах моих увидел и не смог...
- Ну, тогда ладушки. Беру тебя в дочки с испытательным сроком в календарный месяц. Хотя моей собственной дочке это вряд ли понравилось бы...
- А что, любит она вас?
- Любила, пока я с ее матерью не развелся.
- А почему развелся?
- Интересный вопрос... Расскажу как-нибудь, хотя сам не знаю, как это все получилось.
- Сейчас расскажи.
- Не люблю я это вспоминать...
- Ой как интересно! По твоим глазам, папочка, вижу, что история эта была захватывающей, прямо - "и слова, и пули, и любовь, и кровь..." Знаешь, я собираюсь поступать на юридический факультет, стать судебным юристом или, на худой конец, следователем по особо важным делам. Давай, поиграем в следователя и подозреваемого? Мне интересно, смогу ли я правду и только правду из тебя вытянуть...
- Правду... Правда у каждого одна... Собственная.
- Рассказывай свою!
- Ну, слушай тогда, банный листик... Шесть лет назад я работал в одном геологическом институте... И вот, товарищ гражданин следователь по особо важным вопросам, однажды появилась в нашей лаборатории молоденькая сотрудница...
На этом месте моего повествования Елкин попал правым колесом в глубокую колдобину, машину сильно тряхнуло. Овладев управлением, Ваня обернулся и пристально посмотрел мне в глаза.
- Рассказывай, рассказывай, - дернула меня за рукав Ольга.
- Послушай, мы с тобой менее часа знакомы, а ты уже за рукав меня дергаешь... - начал я говорить, с трудом отбросив мысли о причинах Ваниного внимания.
- Стресс у меня! Ты, что, не понимаешь? Вот я и веду себя неадекватно вам, бирюкам. Когда ты рассказываешь, я забываю о дядиной смерти, об этих странных сумасшедших...
Тут Елкин неожиданно затормозил и, не сказав нам и слова, вышел из машины, открыл капот и склонился над мотором. Мы с Ольгой тоже вышли и подошли к нему.
- Подите поглядите на правое заднее колесо, - не подымая головы, попросил он нас. - Кажется, я гвоздь поймал.
Когда мы, опустившись на колени, осматривали колеса, Елкин захлопнул капот, быстро сел за руль и, не закрыв двери, резко рванул с места и через несколько секунд машина скрылась в ночной темноте.
С минуту мы смотрели вслед машине.
- Чего это он? - первой нарушила тишину изумленная Ольга.
- Долго объяснять...
- А у нас, кажется, времени теперь достаточно.
- Да, около часа до шахты топать.
- Ну, пошли тогда, - решительно сказала Ольга и, не дожидаясь меня, пошла вперед.
Я догнал ее и некоторое время мы шли молча. Когда ночная тьма сгустилась настолько, что мы могли видеть лишь на несколько метров вокруг, Ольга испуганно сунула руку мне подмышку и спросила:
- Так почему он удрал?
И я рассказал ей о шахтных сумасшедших и в конце повествования изложил догадку о причинах бегства Елкина:
- Мне кажется, что я проболтался. Я же тебе говорил, что теперь я - это Шура, а Шура - это я. А когда я сказал тебе в машине, что работал в геологическом институте, в Елкиных мозгах что-то произошло. Помнишь, он еще в колдобину заехал. Понимаешь, он знал, что настоящий Шура в никаких институтах не работал. И быстро сделал вывод, что я - не Шура. И тут же уехал к настоящему за инструкциями.
- И какие он получит инструкции?
- Скорее всего меня перезомбируют. Мне это уже не впервой и даже любопытно, что он еще придумает. А вот тебе надо идти в Кавалерово минуя шахту. Вот тебе твое законное наследство. От себя отрываю.
И я вытащил из кошелька деньги, отсчитал 5600 долларов и протянул их Ольге.
- Это твоего папеньки деньги... Бери, владей...
- Пусть у тебя пока будут, - решительно отказалась девушка. - Тоже мне, вздумал женщине деньги доверять! Я еще не решила, что делать. И страшно, и не хочется от тебя уходить. Надежный, вы, милорд. Как теплая ночная рубашка...
- Милорд! - усмехнулся я. - Скорее плебей...
- Это мы исправим... Может быть, продолжите ваши воспоминания о последней вашей супруге?
- А откуда ты знаешь, что она у меня не единственной была?
- С вашим характером, милорд, она наверно была пятой?
- Около того. Смотря как и кого считать...
- А детей сколько бросил?
- Никого не бросал. До последнего брака один сын был от первой жены. Сейчас ему больше двадцати четырех. Живет в Москве с какой-то театральной гримершей в возрасте...
- Ну тогда вернемся к нашим баранам. Или, точнее - к вашим женам. Значит, поступила к вам на работу молоденькая сотрудница Вера...
- Да... Вера Юрьевна. Лет ей было 23. Самое время выходить замуж... Парень ее умотал в Канаду карьеру делать... Короче, тяжелый был у нее период в жизни. А я - уверенный в себе, все нипочем. И как-то раз очутились мы вдвоем на ее даче... Сначала я и не думал о серьезных отношениях. Но с каждым разом я все больше и больше тонул в ее глазах... Понимаешь, они говорили: "Ты нужен, нужен, нужен мне"...
- Я улыбаюсь! - воскликнула Ольга и залилась смехом. - Несколько минут назад у меня были такие же глаза?
- Примерно, - поглощенный воспоминаниями, ответил я отрешенно. - Ну, я и переехал к ней... Через год она родила мне хорошенькую дочку. Полиной ее назвали. Как я был тогда счастлив!
Но постепенно начались размолвки. И начинались они всегда с тещи. Ты, наверное, внутренне улыбнулась сейчас - "Плюнь, теща, на грудь - змеиный яд помогает!". Но представь себе дочь генерала... Холодная, высокомерная и... и неподвижная. Вышла замуж за такого же самовлюбленного одноклассника. Никогда не любила его. Всю жизнь проработала на одной работе... Единственное удовольствие - диван, мягкие подушки и детективы... Не имея сил жить самой, она жила жизнью дочери. И однажды поняла, что начинает терять контроль над дочерью. И начала работу над моими ошибками. По ее настоянию я бросил свой институт и пошел работать охранником на болшевский рынок - там платили в шесть раз больше, чем за научные работы на английском языке... А Вера нашла хорошую работу - стала исполнительным директором какой-то бизнес-школы. И стала получать тысячу баксов... Постоянные презентации... Клубы... Короче, попала в крутую струю на самом гребне жизни. А у меня - все наоборот. Крутое пике в полный ноль... И самое обидное - я стал видеть дочку раз в неделю... Вере было удобнее, чтобы дочь все будни жила у бабушки...
- И что дальше?
- Как-то раз я звонил домой с работы и случайно врубился в ее телефонный разговор с матерью. Теще говорила высоким срывающимся голосом:
"Он тебе не ровня. Он - никто. А ты можешь забраться очень высоко. У тебя есть дочь, есть я. Ты должна заняться своей карьерой и только ей. Ничто не должно тебе мешать".
"Ты не волнуйся, мам! - услышал я в конце разговора. - Все будет, как ты хочешь".
И в конце концов, они меня выжали. Если бы ты знала, каким бесконечным торжеством блестели ее глаза... А дочь ревела: "Поцелуйтесь, поцелуйтесь!!!"
- Все у тебя образуется... - проворковала Ольга, почувствовав, что я вконец развален своим экскурсом в прошлое. - Найдем мы деньги, не найдем не важно. В Москве я тебя кое с кем сведу, получишь офис и "Мерседес". По пятницам будешь летать на теплые моря, по четвергам - играть в рулетку в "Метелице". Познакомлю тебя с Михалковым и Киселевым, а отплясывать на вечеринках будешь с Ладой Дэнс и Анжеликой Варум. Женю тебя на модели... Если захочешь - через пару лет депутатом тебя сделаем.
- Не... Депутатом не хочу. Лучше послом на Мартинику... Под финиковые пальмы на белый песок...
- А английский знаешь?
- Certainly, miss, - ответил я и чуть не упал, попав левой ногой в небольшую ямку на дороге.