— Это нарушение субординации, — встряхнулся мистер Доллимор. — А также измена.
— Ох, бросьте нести чепуху. Слушайте, — сказал Тристрам, — вы обязаны сказать людям, что происходит. Вы обязаны привести их обратно в базовый лагерь, не позволив властям их убить. Вы обязаны начать задавать кое-какие вопросы.
— Не рассказывайте мне о моих обязанностях. — Мистер Доллимор неожиданно вытащил из кобуры пистолет. — Я намерен вас расстрелять, — сказал он. — У меня есть на то полномочия. Вы сеете панику и уныние. — Он был как бы в остром приступе тропической лихорадки: пистолет сильно трясся.
— Вы не сняли с предохранителя, — сказал Тристрам. — Что за вздорная чертовщина. У вас кишка тонка. Я ухожу отсюда. — И сделал пол оборота.
— О нет, не уходите. — И, к крайнему изумлению Тристрама, мистер Доллимор, очевидно сняв с предохранителя пистолет, выстрелил. Бах — пуля провизжала далеко мимо цели, безопасно вонзилась в мешок с землей. Кое-кто из солдат высунулся, жуя или перестав жевать, тараща глаза на звук настоящего оружия.
— Ладно, — вздохнул Тристрам. — Просто обождите, и все. Идиот, вы увидите, что я прав.
Глава 8
Но Тристрам был не совсем прав. Собственный здравый смысл должен был указать ему на изъян в лихорадочных допущениях. Мистер Доллимор пошатнул все учебные патетические штабные выдумки капитана Солтера. Тристрам оглядел свой взвод. Капрал Хаскелл сказал:
— Знаете, что я обнаружил, сержант? Немножечко трилистника[70]. Вполне хорошее указание места нашего нахождения, разве нет?
— Можете сообразить, зачем мы тут? — спросил Тристрам.
Капрал Хаскелл сделал лягушачью физиономию и сказал:
— Я же говорил, драться с Миками. Хотя для чего с ними драться, один Бог знает. Все-таки мы не знаем и половины происходящего, правда? Из услышанного пару недель назад в новостях я подумал бы, это будут китайцы. Может, ирландцы с китайцами крепко повязаны.
Тристрам призадумался, не надо ли просветить капрала Хаскелла, хорошего, приличного с виду семейного мужчину, «Мне никто никогда не поверит» — это пропел не установившийся офицерский голос в нескольких ярдах от окопа. Значит, на тех самых офицерских курсах обучают древним военным песням? Тристрам гадал, не рискнуть ли сейчас потихоньку сбежать. Но, считая все это ловушкой и выдумкой, знал — за окопы, назад, пути нет. Если есть вообще хоть какой-нибудь путь, он лежит впереди, наверху, и при большом везении. Он сказал капралу Хаскеллу:
— Вы вполне уверены, что это Западное побережье Ирландии?
— Если я в чем-то могу быть уверенным, так как раз в этом.
— Но не можете точно назвать место?
— Нет, — сказал капрал Хаскелл, — только я бы сказал, определенно не дальше Коннаха на север. Значит, наверняка Голуэй, или Клер, или Керри.
— Ясно. А как бы перебраться на другой берег?
— Надо было бы в поезд сесть, правда? Тут в Ирландии кругом старые паровички, во всяком случае, были во время моих разъездов. Дайте сообразить. Если это Керри, тогда можно добраться из Килларни в Бунгарван. Или дальше на север, от Листоуэлла через Лимерик, и через Типперери, и через Килкенни до Вексфорда. А допустим, мы в графстве Клер…
— Спасибо, капрал.
— Этого, конечно, не сделать, если б мы с Миками воевали. Они сразу горло тебе перережут, как только речь услышат.
— Ясно. Все равно, спасибо.
— Вы же не собираетесь ноги сделать, сержант?
— Нет, нет, конечно.
Тристрам оставил тесную вонючую землянку, полную сидевших солдат, пошел перекинуться словом с ближайшим часовым. Часовой, прыщавый парень по имени Берден, сказал:
— Они вон там шевелятся, сержант.
— Где? Кто?
— Вон там.
Он кивнул стальным шлемом в сторону противоположных окопов. Тристрам прислушался. Китайцы? Доносилось бормотание довольно резких голосов. Запись звуков сражения сильно увяла. Итак. Его сердце сжалось. Он ошибся, совершенно ошибся. Враг был. Прислушался внимательней.
— По-настоящему быстро бегали, да еще тихо. Похоже, их там целая куча.
— Значит, теперь недолго, — сказал Тристрам.
И словно в подтверждение этого утверждения из окопа, спотыкаясь, появился мистер Доллимор. Увидел Тристрама и сказал:
— Это вы? Капитан Солтер сказал, что вас надо под строгим арестом держать. Но также говорит, что уже слишком поздно. Атакуем в 22.00. Сверим часы.
— Атакуем? Как атакуем?