Просто в мире закрытых дверей тот, у кого есть ключ, — король.
Просто, в руках Авроры были ключи от всех дверей.
Просто Аврора Де Мартель королева приступного мира Чикаго, и ее стоит бояться.
Маленькая вечеринка еще никого не убивала, ведь так?
Аврора Де Мартель занимается все тем же, вот только с сегодняшнего дня совершенно легально.
К сожалению, время невозможно обернуть назад, но сейчас все именно так, как должно было быть еще тогда. Тогда, когда только наступала эпоха джаза и безумие. Тогда, когда наступила эпоха « Сумасшедших двадцатых.»
Тогда, около десяти лет назад, когда в погоне за успехом, деньгами и собственном благополучием они совершали ошибки и только оступались, не замечали других и проливали кровь.
Тогда, когда только начиналось новое десятилетие и блеск бриллиантов, возможность наживы затмевал рассудок.
Сумасшедшие дни.
Сумасшедшие десятилетие, на смену которому пришло новое.
На смену бурным двадцатым пришло время « Великой депрессии.»
Кажется и Аврора Де Мартель погрузилась в депрессию смотря на всех этих собравшихся людей, прикрывает глаза, как только слышит знакомую мелодию, которую играет один из приглашенных музыкантов, на трубе. Импровизирует. Играет ритмичную мелодию, ведь освоение чего-то нового и вправду хорошо отразилась на композиторах и уличных музыкантах.
Что-то старое и что-то новое…
Время оставило свой след и на Авроре Де Мартель, вот только увидят ли это присутствующие? Увидят ли новые морщинки и усталость на ее лице, увидят ли то, что она словно износилась? Увидят ли то, что она словно опустела, попрощалась с прошлым, в которое готова вернуться, хоть тысячу раз. Опустела, потому теперь она думает, о другом и рядом с ней мужчина, который стерпит ее любой каприз и будет любить до конца своих дней. Мужчина, который, даже, когда ей будет сорок будет видеть в ней не взрослую женщину, а капризного ребенка и будет выполнять все ее капризы.
Опустела, потому что изменила свое мировоззрение и не желает возвращаться к началу.
Вернуться к началу.
Как теперь на нее посмотрят? Хотя, когда это волновало рыжеволосую.
Стук каблуков, знакомая мелодия и Аврора Де Мартель словно вернулась в прошлое.
Вернулась, сжимает в руках старый добрый Colt, который недавал осечек на протяжении стольких лет.
Снова сойти с ума.
Сойти с ума — то, что любит Аврора Де Мартель.
Вот только она изменилась и ее былую уже не вернуть.
Сегодня она другая.
Все тоже, только она иная и прошло уже слишком много времени.
В баре играет музыка, симпатичные девушки-офицантки разносят алкоголь, за последними столиками сидели представители местного отделения полиции во главе с Саидом, те оплачиваемых осведомителей, которые помогали избегать неожиданных проверок и нежелательных проблем.
Все, как прежде.
За стойкой крутился молодой парень, разливая по бокалам алкоголь, ставил на подносы, которые спешили забирать девушки. Одет в приталенный двубортный полосатый пиджак, брюки, белоснежная рубашка, узкий галстук, завязанный виндзорским узлом, и коричневые туфли.
Владелица бара наблюдала за ним с плохо скрываемым любопытством и восхищением. Она ведь превела его с улицы, просто не могла позволить себе позволить ему и его семье умереть с голода.
В сердце боль. Все как прежде, только им не нужно скрываться.
Аврору невозможно сломить.
Многие красавицы из числа ее новых танцовщиц пытались привлечь к себе внимание гостей. Впрочем, эффектные, но в большинстве своем не очень умные девушки дули пухлые губы, накрашенные алой помадой, и возвращались на сцену, чтобы избежать недовольно взгляда брюнетки с вьющимеся волосами длинной до плеч и теперь Кетрин Пирс выглядела именно так: на ней одето сиреневое платье. Тон изделия спокойные, не вызыающее, длинной до колена и скрывающее зону декольте, и если что, могло привлечь внимание в этом наряде — композизии из биссера и камней, в тон платья или немного темнее, которые придают цвет этому платью.Кареглазая брюнетка прижимается к груди мужа, затястье правой руки украшают часы Cartier. Тяжало вздыхает глядя: то на Элайджу, то на танцовщиц. Ее губы не скрывает алая помада, потому что жена одно из богатейших людей Чикаго, совладельца Ford Motor не может выглядить вульгарно и вызывпющее. Не позволено, да и Кетрин понимала, что лучшая из худших, шлюха выполняющая любые приказы осталась в прошлом. В прошлом осталнсь то, что она одним взглядом могла остановить мужчину, поставить его на колени и заставить делать все, что она пожелает. Все это осталось в прошлом, ведь любовь изменила все и сейчас рядом с ней тот, кто заменил ей все это, тот кто стал ее всем. Ей хватает это и главное, что рядом друг с дугом их тепло.
Тепло на двоих. Амфетамин и не тот, что принято называть наркотическим веществом вызывающем привыкание. Амфетамин любви, разрушительный яд любви. Как оказось, химия любви проста и разрушительна. Другие не согреют их, ведь их уже давно затянуло.
Теперь она не такая, как все те глыпышки, что сейчас танцуют на сцене. Раньше она была такой, оставила имя « Кетрин.» Видимо, чтобы не так стыдно было раздеваться перед тем, с кем прикажет быть Аврора. Рыжеволосая Дьяволица позволяла Пирс гораздо большее, чем остальным, ведь знала, что она могла свести с ума мужчину только лишь обнажив тонкую полоску бедра приподняв ткань платья. Ведь ей было позволено все, она привыкла, к тому, что ее капризы выполняются немедленно.
Теперь, когда она решилась быть только его: верной и любящей. Решилась быть счастливой и не сожалеет, о том что теперь защищает своего мужчину и семью, ведь под тканью платья по-прежнему скрывается Colt и если кто-либо попытается нарушить их покой и мир в их семье, то у них будет один выбор: она позволит выбрать им калибр пули, которой она убьет их. Не сожалеет, что готова убить любого, кто пожелает потревожить их. Не сожалеет, что выбрала любовь. Не сожалеет, что выбрала быть с ним до конца.
Суровый и сдержанный, но когда она целует его внутри все переворачивается и тело наполняется теплом. Не представляет своей жизни без нее, ведь он спас ее, и она его семья. Обратной дороги нет и Элайджа не допустит, чтобы чужие руки коснулись ее. Не позволит, чтобы их мир разрушили.
Сейчас они рядом друг с другом, не позволят нарушить царствующий в их мире любовь и покой, если что-то и случиться, то они будут едины. Они одна семья и так будет: сегодня, завтра и на вечность.
Теперь они знают, что любовь это — химия и чувства.
Хозяйка бара могла сидеть за особым столиком, который предназначен только для « короля». Столик сидя за котором, можно было видеть весь бар. Аврора стремилась взять от жизни все, что она только могла предложить. Аврора могла сидеть за этим особым столиком на стуле обитым красным бархатом. Про нее распускали много разных слухов, что она многое себе позволяет, для женщины, что она не устает и беды обходят ее стороной. Аврора ведь ходит по земле, как и все те люди, устает, злится, рыдает, переживает, а главное желает быть счастливой. В Чикаго еще долго будут рассказывать легенды, о ее приключениях странной и пугающей Рыжей Дьяволицы.
Блондинка стоявшая с зеленоглазым мужчиной облаченным темно-коричневый костюм и теперь не сводила, с одной пары, пристального взгляда. Она смотрела на Элайджу и Кетрин.
— Себастьян, это же они, Майклсоны, я рассказывала тебе, — дергает за рукав пиджака. — Мы обязаны лично познакомиться с ними. Я ведь верила в то, что это красивая легенда, которую рассказывают девушки Авроры.
— Некоторые легенды становиться явью, моя дорогая Бетта, — притягивает к себе, целует в лоб. — Мы ведь уже решили, что завтра покидаем город. Я исполнил твою просьбу, и мы постоим свой дом на твоей Родине. Думаю, в Германии мы найдем свой дом. Я не сожалею, что отказываюсь от всего и открыл свое сердце для тебя.
— Я помню твой взгляд, когда ты вернулся и увидел меня готовящей еду на кухне, квартира убрана, вещи аккуратно сложены, ведь именно для этого и нужна женщина, и любить не так уж сложно, быть рядом, в горе и радости, — хихикает, прикрывает глаза.