Моя машина со всей скоростью «110» врезалась в бок БМВ, которая… еще через мгновение лишило бы жизни дорогого мне человека — не позволю!
Я, совершенно не понимая, что делаю, с силой давила газ в пол, видя, как моя и его машина совершенно потеряли управление и его машину уже раскрутило так, как только возможно, а сама она врезалась в рядом стоящий столб. Послышался сильный «Бам»… взорвался?
Но радоваться мне было некогда — меня занесло, но я… сидела спокойно, сжимая руль в руках до побеления… Это конец да?
— Икуто… прости.
Вот столб. Вот я врезаюсь в него. Вот машина «подымается» и начинает крутиться, словно танцуя «балет»… «балет смерти»…
Последнее, что я помню, это глухой удар и… темнота…
Комментарий к Глава 18
Писала с замиранием сердца… Надеюсь понравилось)
========== Глава 19 ==========
Его мышцы были напряжены, пальцы нетерпеливо отбивали загадочный ритм на руле, а взгляд был сосредоточен на одной точке — прошло уже почти сорок минут, а ее все не было и это его беспокоило. А что если с ней что-то случилось? И слова о том, что все может пойти прахом, были правдивыми?
— Твою мать, — он обхватил голову руками, стараясь отогнать все эти безумные мысли и привести их в порядок.
Темно-синие пряди, спутались под широкими ладонями, наверняка, шершавыми и твердыми на ощупь. Тело начало колотить и затекать от столь долгой, неподвижной позы и от осознания того, что это он виноват в том, что отпустил ее, что познакомил с друзьями, что встретил ее, что влюбился, ему становилась мерзко на душе… Влюбился, как последний дурак и глупец! А ведь что значила любовь для него? Пустяком, ненужным чувством. А сейчас? Он волновался, как десятилетний мальчишка, который признавался в своих чувствах девочке.
Ему срочно надо воздух, ведь он не может больше оставаться в этом жарком и жутко теснящим для него помещении и, поэтому, открыв дверь «Porsсhe» и совершенно не беспокоясь, что с этой стороны едут машины, стал лицом к двери и, опершись об нее локтем правой руки, бездейственно опустил голову.
Его посещали самые страшные расправления Аму ненавистным им человекам — Солотошеном. Ему казалось, что Хинамори сейчас нуждается в помощи и шанса, позвонить в быстром наборе, у нее нет. Не стоило ему отправлять ее на это задание…
А если… все только началось? Что если Кеншин и Каор начали уже избивать этого упыря? И Аму уже в безопасности? Но… Звонка от Слэра, который был в двадцать третьей комнате, вместо Икуто, и собирался прижать Кастета и сдать его в ментуру ко всем чертям собачьим, не было.
Жаль, что он не был на месте Слэра, ему бы было в два раза спокойнее, чем сейчас. Но ему туда нельзя… уж слишком известная он личность… уж слишком он жесток в этом деле.
Почему? Сам не знает. Однако…
Солотошен и отец Слэра были хорошими друзьями, но… жаждал Кастет много власти и денег. Это и послужило разрывом двух друзей. Слэр же, не веря своему отцу и привыкший сам все узнавать, все узнал. Но чуть не ценой своей жизни. Тсукиеми спас его тогда, но… он сильно избил мужчину и хотел убить, но Гирл тогда его остановил. Как оказалось, Икуто, убитый горем своей жизни, ввязался в криминал, где участвовал Солотошен. Тогда его подставили и он решил отомстить и этим случайно спас Гирла. Вот так они и встретились. Вот так все и произошло.
Об этом мало кто знает, ведь каждому из них было стыдно и невозможно признать то, что по их глупости, они во все это ввязались. Это и послужило бесценным уроком для обоих — Слэр стал холоднее и не таким заинтересованным, как раньше, а Икуто… а Икуто ни капли не изменился, только перестал иметь дело с бандитами, барыгами и вообще вести дела с криминалом.
Но все-таки осадок на душе был, и парни не могли не забыть тот случай…
Откинувшись от машины, Икуто всунул руки в карманы и взглянул на небо — апрельское небо самое лучшее, ведь именно в этом месяце, он встретил ту, которая изменила его идеалы и принципы в жизни. И хоть девчонка и потеряла самое дорогое, что есть — отца, она не шаталась по улицам, убитая горем, не принимала алкоголя и наркотиков, чтобы «забыться», она с болью, но смирилась. Это заставляло восхищаться и брать с нее пример, что не каждый додумается сделать, а то и признать это…
Подозрительный визг тормозов заставил его отвернуться от бездонной синевы и посмотреть вперед — …его глаза расширились от ужаса, а тело словно онемело… — на него с большой скоростью практически летел черный БМВ.
— Твою ж мать, — он уже приготовился к удару, совершенно не подумав о том, что можно было увернуться от него. Отскочить. Но последние инстинкты отключились вместе с контролем над собой… как на его это не похоже. Совсем не похоже…
Мысленно попрощавшись с жизнью… с Аму, Тсукиеми уже был готов встретить свою смерть, как подобает мужчине, но…
Красная «Toyota»,в пол метра от него, сбила черную машину, но с такой силой, что надеяться на то, что жизнь того водителя, который спас его, будет цела, было бессмысленно и бесполезно. Шансов практически не было…
Черную машину откинуло и закрутило с новой силой и, вылетев на обочину, врезалась в столб. Техника тут же дала о себе знать — громкий взрыв прозвучал на всю округу.
Красную машину «спасителя» так же закрутило, но был один момент, она, столкнувшись со столбом, поднялась на дыбы, и раскрутилась на задней части… Это было ужасающей картиной, создавалось впечатление, что машина ожила и сейчас выполняла что-то на подобии трюка. Но как жаль, что это было не так.
Тойота перевернулась несколько раз и замерла только тогда, когда низ машины был сверху, а сама она проехалась в таком положении еще несколько метров.
Стало тихо… мертвая тишина давила парню на слух, неприятно отражаясь в памяти. На его глазах произошло впервые что-то подобное, заставляющее замереть в ступоре, с расширенными от ужаса глазами и с осознанием того, что тебя могло бы и не стать.
Девушка открыла глаза… Это не могло не радовать, только вот… несколько минут прошло на то, чтобы прийти в себя и самостоятельно сообразить, в каком она находилась состоянии.
— Ммм, — она прикусила губу, от резкой боли в теле и зажмурила глаза. Было невыносимо терпеть это, но она старалась так, как только могла…
Посмотрев на руки, она с ужасом осознала, что белые перчатки были запачканы ее собственной кровью, так же, как и это платье, что надето на нее… Правда платьем это уже никак не назовешь…
Голова гудела, а тело ныло.
Но быстро сообразив «что» и «когда», розоволосая с немалым усилием расстегнула ремень, но было уже поздно, когда она поняла, что машина перевернута и она, с приглушенным визгом, свалилась вниз, больно ударяясь руками об дверь машины.
Но все бы ничего, как… В нос вдруг ударил запах бензина, но первые ее мысли были: «надо выбираться отсюда», что говорило о том, что с головой, как она на тот момент подумала, у нее все впорядке…
Руки онемели от боли, и открыть ими что-либо, было проблематично и практически невозможно, а сдаваться она не собиралась… Перевернувшись ногами к двери, Аму начала лихандрично стучать по ней босыми ногами. Ее сил оставалось совсем немного, но надежда на то, что можно выбраться отсюда, не давала покоя.
И так уже поломанная и полу разбитая дверь издала некий треск и с шумом свалилась на землю. Радости было много, поэтому, через силу улыбнувшись, девушка поползла к выходу машины.
Привкус собственной крови во рту противил до невозможности, заставляя сплевывать эту гадость, но она продолжала бороться, и хоть сил у нее почти не осталось, огонь борьбы внутри разрывал ее тело на части и придавал ей надежду на спасение, что и заставляло ползти вперед.
Руки, наконец, коснулись шершавого и прохладного асфальта и тут же перепачкали его алыми пятнами от кровавых, когда-то белых перчаток.
Девушка вздрогнула от внезапного холода, что, словно издеваясь, пронизывал до костей, но она ползла дальше, даже несмотря на то, что было больно и холодно… Мазохистка.