- Я не способный! У меня никогда не получится! – парень всерьёз расстроен. Он, как маленький, шмыгает носом.
- Гарри, представь, что твоя рука – это волшебная палочка, - ласково говорит Лорд. – Теперь закрой глаза. Взмахни палочкой. Говори про себя: Акцио, перо!
Гарри взмахивает рукой. Перья на столе даже не пошевельнулись. Повелитель беспомощно смотрит на меня. Я его понимаю. Даже ленивый Люциус обучился беспалочковой магии дня за три. Я приманиваю к себе карандаш со стола, трансфигурирую его в толстый прут и выразительно гляжу на Поттера.
- Розги – лучший учитель, - заявляю я.
- Да, подожди ты со своими розгами, Сев, - Лорд качает головой. – Гарри, хочешь подержать? Давай, примани её.
Повелитель достаёт из своего портфеля палочку Всевластья и кладёт её на край стола. У Поттера загораются глаза. Он протягивает руку, его губы беззвучно шевелятся. Я догадываюсь, что он шепчет: «Акцио!». Нет, всё безрезультатно. Лорд несколько минут выжидающе смотрит на своего ученика.
- Значит, она тебе не нужна! – констатирует он и… швыряет Бузинную палочку в горящий камин.
- Не-е-ет! – истошно кричит Гарри, хватая руками воздух.
Миг, и повинуясь мощному беспалочковому Акцио, палочка у него в руках. Вместе с палочкой из камина вылетает толстенное горящее полено. Испуганная Нагайна шарахается под стол и шипит. Лорд быстро тушит начавшийся пожар.
- Вы… Вы идиот, Милорд! – орёт Гарри.
- Поттер! Как ты смеешь? – строго говорю я.
- Да пошли вы все, учителя грёбанные! – он взмахивает рукой, и моя розга вспыхивает в пламени его невербального беспалочкового Инсендио.
Потом он швыряет палочку Всевластья в Лорда и выскакивает из комнаты, хлопнув дверью.
Повелитель хохочет, как ненормальный, утирая выступившие слёзы.
- Милорд, я думал, Вы и впрямь решили её сжечь. Нельзя же так пугать!
- Зато, какой великолепный результат! – радуется Лорд. – Мальчишке нужна была встряска, чтобы пробудить в нём способности. А ты – розги, розги…
Возвращаюсь в Хогвартс почти перед отбоем. Стремительно иду по коридорам, по пути вспугивая несколько целующихся парочек. В моём директорском кабинете горит камин. На столе на «Реестре рождения магов и волшебниц» сидит Фоукс. При виде меня он начинает взволнованно клекотать. Птица топчется по Реестру, расправляет крылья и странно шипит. Я выхожу за дверь и спрашиваю у горгульи: «Кто-нибудь заходил в кабинет в последние четыре часа?»
- Хагрид три часа назад постучался и ушел. Вы сами заходили два часа назад, - сонно отвечает горгулья.
- Как это, я заходил? Я был в гостях с шести вечера.
- Вы заходили два часа назад. Сказали правильный пароль Filix, я и впустила, - упорно повторяет эта уродливая привратница. – Если бы кто другой пришел с правильным паролем, когда вас нет, я бы не пустила.
Значит, кто-то под оборотным зельем проник в мой кабинет. Что он там искал? Палочку Всевластья, которая давно у Лорда? Хроноворот, который я уничтожил? В Хогвартс не может проникнуть никто посторонний даже под обороткой. А вот проникнуть под обороткой в директорский кабинет вполне возможно. Вполне возможно и подслушать мой пароль. У нас завёлся засланный казачок, как говорит Долохов. Кто же это? Сторонник Дамблдора?
- Новый пароль «Лимонная долька», - хулигански говорю я.
- Чего? – удивляется горгулья.
- Лимонная долька, - повторяю я.
- Принято. Новый пароль «Лимонная долька».
Придется, когда я ухожу из кабинета, накладывать мощные запирающие заклятья. Не нравится мне всё это…
========== Часть 7. ==========
Наступил Рождественский сочельник. Студенты разъехались на каникулы. Долохов с Екатериной и с приехавшей к ним в ноябре Олесей укатили в своё русское поместье. Все преподаватели тоже разъехались кто куда. Такой безлюдной школа ещё никогда не была. Я насыпал Фоуксу побольше еды, налил воды в поилку, потом навёл мощные запирающие чары на свой кабинет. Сам Хогвартс обладает мощной магией, не пропускающей злоумышленников. Лиза с тепло закутанным младенцем в корзинке-переноске ждала меня на первом этаже. Мы проведём Рождество у Малфоев. Если бы я был один, я бы воспользовался камином. Но камин в Малфой-мэноре не был открыт для Лизы.
Поэтому нам придётся аппарировать.
Я активировал каменных охранников в вестибюле школы, и мы медленно пошли по расчищенной дорожке к антиаппарационному барьеру. Я взял у неё Томаса, и она вприпрыжку поскакала вперёд. Какая же она ещё девчонка! Она поскользнулась и плюхнулась в сугроб. Я протянул ей руку, но она рывком заставила меня опуститься рядом с ней в снег. Я хотел обнять её, но она, хохоча, начала закидывать меня снегом. Потом мы долго целовались, лёжа в снегу. Маленький Томас в переноске под согревающими чарами спокойно лежал прямо на дорожке. Вот уже два месяца, как Лиза стала моей любовницей. Мне с ней было просто и хорошо.
Когда мы появились в Малфой-мэноре, проницательный Люциус поцеловал Лизе руку и шепотом сказал мне, что отведёт нам две смежные спальни.
В ожидании рождественского ужина мы сидели в гостиной. Ёлка, разукрашенная игрушками серебристо-зелёных цветов, мигала наколдованными огоньками. Гарри и Драко играли в шахматы, двигая фигуры невербальной магией. Гермиона забавляла двух малышей темноволосого Ленарда и беленького Скорпиуса, наколдовывая им крохотные двигающиеся фигурки овечек и коров, которые они пытались схватить руками. Нарцисса суетилась в столовой, давая последние указания эльфам. Беллатрикс с отсутствующим видом смотрела на огонь в камине. Лиза, передав Томаса няне-эльфийке, сидела рядом со мной на диване, положив голову мне на плечо.
Люциус в кресле тихо ворковал с маленькой Агатой. Малышка стала его любимицей.
Он приходил из Министерства и сразу хватал на руки внучку.
- Вы слышали? Она сказала «деда»! – торжествующе завопил Люц.
Малышка лепетала что-то невнятное и смеялась, хватая деда за белые ухоженные волосы.
- Люц, она просто бормочет, как все дети, - сказал я.
- Ты не слышал! А она сказала «деда»! Ах, ты моя умница! Давай, посмотрим, что я тебе подарю на Рождество! – Люциус приманил из-под ёлки небольшой свёрток.
- Мистер Люциус, это нечестно! – взвилась принципиальная Гермиона. – Все остальные получат подарки завтра!
- А мой подарок Агата получит сегодня, потому, что я так хочу! – властно заявил лорд Малфой.
Он развернул свёрток и достал два бархатных футляра.
- Во-от, это на пальчик, а это на ручку, - шептал он, надевая внучке бриллиантовое колечко и бриллиантовый браслет.
Магические украшения сразу сжались по размеру. Они, конечно, в несколько раз дороже обычных драгоценностей, зато носить их можно всю жизнь. Малявка затихла, внимательно рассматривая свою ручку. Потом засмеялась и чмокнула деда в нос.
- Это, что? Настоящие бриллианты? – возмутилась Гермиона. – Снимите немедленно! Рано такой соплюшке носить драгоценности.
- Забудь свои магловские привычки! – рявкнул Люц. – Мы – аристократы! Девчонка должна сызмальства привыкать к драгоценностям. Это наша традиция. Спроси у Нарциссы.
- Нарцисса! – во весь голос заорал он. – Тебе когда подарили первые драгоценности?
- Ой, я и не помню, - растерянная Нарцисса выглянула из столовой. – Я всю жизнь ношу это кольцо с изумрудами.
- Его тебе папа подарил, когда ты родилась, - вдруг тихо произнесла Белла. – Мне три года было, я помню. У меня с детства был перстень с рубинами, но его забрали авроры.
Надо же, Белла первый раз проявила какой-то интерес к разговору.