Ужинаем, потом сидим возле камина и разговариваем. Люц поедает конфеты и издевательски насмехается над сыном, называя того ботаником, не умеющим защитить себя.
- Смотри, воспитаешь второго Барти Крауча, - улыбаюсь я.
- Мистер Люциус, а что это за история про Вас и Барти Крауча? – невинно интересуется Гермиона.
Люциус давится конфетой, потом строго говорит, что беременным женщинам и инвалидам со сломанной рукой давно пора спать. Вымотавшийся за тренировку Драко уводит Гермиону. Потом ухожу я. Меня ждут непроверенные контрольные.
Несколько недель прошли без происшествий. Гарри продолжал сидеть в Аврорате. Адвокат Бишоп подал прошение в Уизенгамот об освобождении его под залог, но суд ему отказал. Драко от скуки стал варить зелья для Помфри. В Малфой-мэноре великолепная лаборатория. Потом крестник даже стал иногда появляться у меня в кабинете, чтобы посоветоваться насчет нового зелья, задуманного им. Он хотел попытаться сварить лекарство, восстанавливающее воспоминания и приводящее в порядок перепутанные нейронные связи в мозгу. Незаменимое средство для помешанных Лонгботтомов или для полусумасшедшего Барти Крауча, которого Дементор утащил обратно в Азкабан после Тремудрого турнира. Да и для Беллатрикс пригодится.
Люциус каждый вечер занимался с сыном боевыми заклинаниями, добившись того, что Драко научился невербально и без помощи палочки творить большинство заклинаний. Он даже сумел невербально и без палочки вызвать змею заклинанием «Серпенсортия». Люц без палочки этого делать не умел, хотя это и было его любимым заклинанием.
Наступил февраль. Лорд опять начал ездить по стране с предвыборными выступлениями. Гермиона ныла, что без нее Лорд не обойдется, но Повелитель строго-настрого запретил ей покидать поместье Малфоев. Заскучавшая Гермиона вспомнила навыки вязания и начала вязать вещички для будущих малышей.
Рита Скиттер с помощью нескольких стажеров из Магической школы журналистики провела опрос в разных графствах об отношении к нашей партии и к Лорду. Наш рейтинг непрерывно повышался, аристократические магические семейства целиком поддерживали идеи отсева слабых маглорожденных волшебников и превращения Хогвартса в элитную школу.
А вечером пятнадцатого февраля, когда я избавился от кучи валентинок, пришедших мне от студенток, ко мне в кабинет постучала Виктория Снодграсс. За руку она крепко держала высокого худого шестикурсника с Гриффиндора, Арчи Голдвиса.
- У Вас дурные знакомства, мисс Снодграсс, - холодно заметил я.
- Я не виновата, что гриффиндорец мой сосед. У него родители тоже маглы, живут рядом с нами. Лучше послушайте, что он рассказывает.
Парень, откровенно побаиваясь меня, сначала путался и запинался, но потом разговорился и рассказал интересную историю.
Оказывается, мальчишку отпустили из школы на 13 и 14 февраля по просьбе его матери. У них в семье намечалось торжество – золотая свадьба дедушки и бабушки. Соберется вся многочисленная родня. МакГонагалл разрешила ему отсутствовать и даже аппарировала с ним вместе в городок Илкли к его дому, благо знала его расположение. Она шесть лет назад беседовала с его родителями, когда ему пришло письмо из нашей школы.
- Я умею аппарировать, сэр. Я сдал экзамен и у меня уже есть лицензия, - обиженно говорил парень. – Но она хотела непременно меня сопроводить, чтобы не случилось чего…
Торжество намечалось на 14 февраля, а 13 февраля вся семья готовилась к нему, жарила, парила, убиралась. Естественно, мальчишка быстро дезертировал от этих хлопот и пошел к своим магловским приятелям.
- У него дружки – настоящая шпана, в страхе держат всю округу, - перебила его Виктория.
- Ну, тебя с братом мы же не трогаем, - буркнул Арчи.
- Потому что мы соседи. Не хватало еще соседей обижать!
- В общем, мы с корешами пошли прошвырнуться до игровых автоматов, - продолжил Арчи. – Поиграли, пока не надоело, Санни совершеннолетний уже, купил всем пива, мы и сели на скамейке в парке. Щас зима, там никто не гуляет, замечаний нам не делает. Короче, от пива захотелось мне… Не люблю я на холоде это самое… И пошел я через дорогу в зал с игровыми автоматами, там туалет есть, я точно знаю. Ну, это, выхожу потом на улицу, а ко мне подваливают какие-то двое в темно-серых плащах и эмблема у них этого клуба, с которым у нас осенью соревнование было. Лица у них шарфами закрыты, на голове капюшоны. И начали меня толкать, обзываться, а я и палочку дома оставил, да и нельзя мне еще колдовать среди маглов, мне семнадцати еще нет. А они все нахальнее, куртку мне порвали, губу разбили. И орут: «Грязнокровка, оставайся с маглами! Не смей возвращаться в школу!», и еще всякую нецензурщину. Повалили меня на землю, и давай избивать ногами. И тут моя компашка заметила, что меня бьют. Налетели на этих и наваляли им. Этих двое всего, а наших человек шесть было. В общем, отмутузили их, как следует. Эти вдруг раз и растаяли в воздухе. И только потом я посмотрел на асфальт, а там два выбитых зуба валяются. Это у нас Санни вечно с кастетом ходит, он и оприходовал кого-то из нападавших. А зубы быстро магией не вырастить, это синяки залечить запросто, я и сам это умею. А зубы нет…И еще, я их подобрал, зубы-то. Вот, возьмите.
И он передал мне аккуратно уложенные в пакетик два передних зуба.
Захватывающая история. Я поблагодарил эту гриффиндорскую шпану и попросил больше никому ничего не рассказывать, даже МакГонагалл.
- Я только деду по секрету рассказал, а больше и не собирался никому, - бурчал Арчи. – Это вот эта малявка откуда-то узнала и привязалась: «Скажи профессору Снейпу…»
- Его дедушка рассказал моим родителям, а они сразу мне сову прислали. У меня одна сова здесь, а другая дома, - затараторила Виктория.
- Ладно, ребятки, спасибо вам. Да, и по тридцать баллов Слизерину и Гриффиндору за интересные сведения.
- Рассказать кому, не поверят, - пробормотал Арчи. – Ужас Хогвартса добавил гриффам баллы.
- Что-что? – самым грозным голосом спросил я.
Виктория захихикала и, как на буксире, потащила Арчи за дверь.
Отлично, а теперь навестим мадам Помфри. Кстати, отнесу ей огромную бутылку перечного зелья, которое позавчера сварил и передал Драко. С Помфри у меня хорошие отношения, я никогда не отказываюсь сварить зелья для больничного крыла, хотя и не обязан это делать. Когда Слагхорн преподавал зельеварение, все необходимые зелья покупали в аптеках. На третьем курсе я сам подошел к Помфри и предложил варить все необходимые лекарства, если она уговорит Слагхорна беспрепятственно допускать меня в лабораторию. Она сначала сомневалась, сможет ли тринадцатилетний мальчишка обеспечить зельями весь лазарет. Но я ей доказал. А когда я улучшил перечное зелье и костерост, она прониклась ко мне безграничным доверием.
В лазарете только один пациент, мой третьекурсник с гриппом. Никого избитого и с выбитыми зубами. Помфри тоже нет в ее закутке. Я строго гляжу на своего студента.
- Отлыниваете от занятий, мистер Сименс?
- У меня грипп, сэр, - с достоинством говорит он. – А учебники я и здесь читаю.
Он достает из-под одеяла учебник по трансфигурации и демонстрирует мне.
- Как поживает Драко? – интересуется он. – Еще не нашли нападавших?
Мои змейки напрочь не верят, что на Драко напал Гарри Поттер, хотя бы потому, что я официально был Наставником Поттера на шестом и седьмом курсах.
- Нет, к сожалению. Пока во всем винят Поттера, - отвечаю я.
Он оглядывается по сторонам, как будто нас могут подслушать, и шепотом сообщает:
- Позавчера тут переполох был. У меня высокая температура была, Помфри мне перцового зелья вместе со снотворным дала, я и задремал. Под вечер пришел наш второй завхоз, ну этот рыжий, молодой, и привел какого-то парня. У завхоза губа разбита, и нос сломан. А у этого второго все лицо разбито, и он за рот держится. Я притворился, что крепко сплю, они на меня и внимания не обратили. Рассказали Помфри, что на них напали в Лютом переулке. Она им ссадины и раны быстро залечила. А у второго парня оказалось, еще и зубы выбиты. Помфри говорит, если бы он подобрал выбитые зубы, она бы их смогла прирастить. А так придется по новой выращивать. И посоветовала ему в Мунго обратиться.