Перспектива остаться голодной серьёзно взволновала. Сознание приходило в норму, эйфория медленно покидала взбудораженный мозг, и я смогла мыслить более трезво. Хотя и не настолько трезво, чтобы прийти в ужас. Я всего лишь почесала затылок и решила не думать об этом перед сном. Как Скарлетт – подумаю завтра.
Меня больше волновал вопрос относительно вещей поактуальнее. Я вроде где-то слышала, что в Крымских лесах волки есть. Или не в Крымских, а в каких-то других? Поди вспомни ещё, откуда видос скидывали в мессенджер! Но страшно было независимо от того, фейк это или нет. Здесь-то отнюдь не так тихо, как в каштановой роще накануне: деревья шелестят, ночные птицы хлопают крыльями, да ещё и водопад неподалёку шумит. От непривычки я боялась любого звука. Завернулась в куртку и шарила глазами по темноте.
Успокаивала себя мыслью, что, по идее, волки боятся огня, и пока горит костёр, этот освящённый пятачок никто не посетит. Долго приглядывалась и прищуривалась, и, в конце концов, от этого же и заснула.
Проснулась поздно, уже после полудня, наверное. Костёр потух, рука затекла, но это было не страшно, главное, что я была цела и невредима! Сейчас это оказалось внезапно таким важным! Будто раньше мне было всё равно, а теперь вот, поди ж ты – живая, хорошо-то как! Это приободрило, но тут же я вспомнила, что осталась почти без еды, и на этот раз мысль ударила в голову со всей силой. Чего-то не смешно уже, вчера это такой уж проблемой не казалось.
Я кряхтя поднялась, стала растирать онемевшее плечо, осоловело озираясь по сторонам. Когда я была маленькая, родители водили меня к врачу, а у него на стене висели модные тогда фотообои. Сосны высокие, а между ними, подсвечивая летающие пылинки, лучи солнца. Я пялилась на эту картину, мечтая побывать там…
Не получилось. Здесь сосны были, а вот всего остального, включая тёплую безопасность кабинета, нет. Небо, просвечивающее наверху, было серым и угрюмым, похолодало. Или мне так кажется из-за того, как я одубела за ночь?
Костерок уныло чернел покрытыми росой углями и был такой же холодный, как и мои заледеневшие пятки. С носа капнуло. Ещё только пытаясь разлепить веки, я поняла, что простыла, но думала так, фигня! Подумаешь, насморк всего-навсего? А теперь оно из простого насморка превращалось в отвратительнейший, когда невозможно дышать, а на глаза постоянно наворачиваются слёзы. И уже непонятно, плачешь из-за воспаления или из-за того, насколько тебе плохо?
Только этого мне не хватало для полного счастья! Но фигушки вам! Не сдамся! Лучше так, чем назад! И что, что холодно и знобит? Зато мне самой решать что с этим делать. Ничего, справлюсь! Я сильная, а без трудностей же никуда, правильно? Сейчас немного потерплю зато потом смогу нормально выспаться где-нибудь в деревне. А пока я терплю, поиски сбиваются со следа, тоже хорошо.
Я встала, потопталась на месте, сходила к реке, умылась, съела предпоследний шоколадный батончик, от которого больно скрутило живот, и принялась собираться. Куртку снимать не стала – меня морозило и бросало то в жар, то в холод. Хорошо, что я её не оставила на той поляне!
Мышцы на этот раз болели довольно серьёзно, да и отдохнула я ещё хуже, чем в прошлый раз. Было холодно! До жути! Сверху от куртки и ничего вроде, а от земли – могильный холод просто! Тонкое одеяло вообще никакой пользы не приносило! Да сожги я его, и то больше тепла бы получилось. Под утро так задеревенела, что только с восходом смогла заснуть так, чтобы увидеть сны. Дурацкие и беспокойные.
Еле собралась. Проверила костёр, чтобы точно потух и пошла дальше. Куда идти, я не знала, во все стороны, куда ни глянь, был всё тот же абсолютно безлюдный лес. Путь вдоль русла перегородили скалы, а за ними начинался непроходимый участок с острыми камнями и кустами какой-то то ли ежевики, то ли шиповника – колючего чего-то, не пойми.
Придётся сворачивать правее.
Я набрала воды с узкого каменистого бережка, напилась впрок и потопала прочь от реки. Сначала ещё думала, что позже вернусь на звук – журчит же, но огибая очередные препятствия, в скором времени осознала, что уже не получится.
Я окончательно заблудилась. Бесповоротно.
Села на поваленный ствол, сбросила сумку с плеча и расплакалась. Надо было искать тропу! А не переться напрямик через то поле! Пошла бы по опушке и нашла бы! Где-то там же она должна была выходить, тропа эта клятая! Дед сказал, что там деревня впереди, а куда ещё могла вести тропа, по которой я шла?! Грёбанная роща! Всё мне испортила!