А дальше все было уже просто. Написать заявление на увольнение, сообщить родителям, что мне предложили перспективную работу в Австралии, в глухих диких местах, попрощаться со всеми друзьями, сказать, что уезжаю минимум на несколько месяцев.
И вот теперь последний рабочий день был закончен, и уже этой ночью меня ожидала встреча с Арти. А потом – межмировой портал и Аргалла. И я совру, если скажу, что не рада этому.
Да, Земля – мой родной мир. Да, мне многое здесь дорого и любимо, но… часть моей души, кажется, осталась там, в мире магов, порталов и волшебных кораблей.
В мире, где, надеюсь, меня хоть кто-то все-таки ждет.
До места открытия портала пришлось добираться почти всю ночь. Сначала мы с Арти ехали на машине по проселочной дороге, потом шли пешком, так как дальше автомобиль проехать не мог, а на предложенную лошадь я отказалась забираться категорически. Затем мне завязали глаза и провели по какому-то мосту, и только после этого мы оказались в тихом, уединенном городке, очень похожем на карильский. Но и там останавливаться не стали – пересекли его полностью и снова продолжили путь по лесу.
А на поляне, расположенной на обрыве у большого дерева, нас уже ждали. Несмотря на раннее утро, там собралось немало народу. Арти даже представил мне некоторых из них, но я была так взволнованна предстоящим перемещением, что даже не пыталась запомнить их имена.
На этот раз арка портала оказалась больше и будто бы мощнее. Как только она разгорелась, оттуда вышли несколько магов и попросили приготовиться тех, кто собирался на Аргаллу. А желающих посетить этот мир оказалось немало. Кто-то держал в руках чемоданы, кто-то шел налегке, присутствовала даже семейная пара с двумя детками-близнецами.
Один из магов встал перед порталом и проверял у каждого какие-то бумажки – это было что-то вроде билетов, на которых обязательно должно было стоять разрешение на перемещение. Некоторых заставляли раскрывать чемоданы и убирать оттуда запрещенные предметы, кого-то даже обыскивали. В общем, межмировая таможня работала, как могла.
Меня заранее предупредили, что можно брать, а что нельзя, да и прихватила я с собой только необходимый минимум вещей, которые легко поместились в один рюкзак. А вот билет мне выдать, кажется, забыли. И что теперь делать? Но когда настала моя очередь пересекать арку, к проверяющему подошел Арти и что-то тихо шепнул. В ответ ему кивнули, на мое имя выписали пропуск и с ним отправили прямиком в арку.
Дальше был, собственно, сам переход, который длился довольно долго. Правда, это перемещение между мирами прошло для меня проще, чем предыдущие. Я даже умудрилась не потерять сознание. А потом меня будто выплюнуло из этого пространственного туннеля, да прямиком на деревянный пол…
До боли знакомый деревянный пол любимой палубы самого лучшего в мире брига!
И вот так, лежа на прохладных досках, глядя на светлеющее утреннее небо и оставшись совсем без сил… я все равно счастливо улыбалась.
«С возвращением», – прошелестел в голове голос корабля.
– И тебе привет, – ответила шепотом, потому как говорить в голос пока не могла.
И только теперь я закрыла глаза и благополучно отключилась.
Из царства снов меня вырвал звук чьих-то шагов. Причем они казались такими громкими, будто кто-то просто бил по полу молотком.
– Как она попала на корабль?!
Это было сказано так резко и громко, что я невольно вздрогнула.
– Не знаю. Мы далеко от берега. Вряд ли бы доплыла, – проговорил кто-то в ответ. – Может, перенеслась? Порталом?
– Похоже на то, – уже чуть спокойнее ответил первый.
Я попыталась открыть глаза, но даже несколько раз моргнув, все равно видела лишь темноту. И только теперь сообразила, что на лице у меня плотная повязка. Пошевелила ногами – те оказались связаны. Руки – тоже.
Сиреневые огурцы, да что происходит?!
– Капитан, она, кажется, пришла в себя, – заметил один из мужчин.
– Вижу.
После этого меня резко дернули за плечо, словно пытаясь посадить, но я не удержала равновесие и снова завалилась на бок. Лежала, кстати, на чем-то твердом, и явно не на кровати. И все никак не могла понять, почему меня связали?
– Эй, девочка, говорить можешь? – спросил тот, кого называли капитаном. У него был грубый, словно прокуренный голос, и это только сильнее нагнетало ситуацию.