— Я просто… я хочу уехать домой, — произнесла я слабым голосом.
Расмус уставился на меня.
— И я хочу вернуть своего отца, — теперь мой голос прозвучал громче.
Он вздохнул и посмотрел на меня глазами полными печали.
— Ты не можешь выбрать и то и другое. Чего тебе хочется больше?
Конечно же, был только один ответ на этот вопрос.
— Я хочу вернуть отца.
О, Боже, папа, я так хочу вернуть тебя.
Он одарил меня мимолетной улыбкой.
— Хорошо. Тогда пошли.
Он возобновил шаг и направился к скале. Пройдя вдоль неё, он исчез за замерзшей пеленой водопада.
— Расмус? — позвала я.
Никакого ответа. Казалось, что даже ветер перестал дуть. Стало ужасно тихо. Я обернулась, но у меня за спиной были только замерзшая река, снег, деревья и больше ничего, кроме тишины. Расмус солгал мне, сказав, что отвезёт меня в город, и вместо этого привёз меня сюда. На него нельзя было положиться, и ему нельзя было верить, но я ни черта уже не могла с этим сделать.
Мой отец не хотел, чтобы я его спасла.
Но я собиралась это сделать.
Я сделала глубокий вдох и шагнула за водопад.
СУМЕРЕЧНАЯ РЕКА
В пещере было темно.
И тихо.
Я остановилась и прислушалась, пытаясь уловить шум шагов Расмуса или его дыхание, и опять ничего. Воздух был ужасно холодным и неподвижным, и при этом пах мятой.
— Расмус? — позвала я, и мой голос отразился от стен пещеры, едва не заставив меня подпрыгнуть. — Я не собираюсь идти внутрь тёмной пещеры вслепую и в одиночку. Где ты?
Ответа не последовало. Сначала. Но затем, когда я уже приготовилась вернуться тем же путем, которым пришла, и развернулась к ледяной стене замерзшего водопада, тускло сияющего в наружном свете, я услышала шёпот:
— Ничего не говори, — сказал Расмус таким низким голосом, что я едва его уловила.
Я открыла рот, чтобы что-нибудь ответить, чтобы сделать что-то противоположное тому, что он только что мне сказал, но он быстро добавил:
— Просто иди вперёд.
Он замолчал, и я услышала, как он сделал дрожащий вдох.
— Ни. Звука.
Учитывая, что я, в отличие от него, не знала, где я нахожусь, я крепко сжала губы и начала идти в сторону его голоса, вытянув руки вперёд на случай, если я на что-то наткнусь.
— Я тебя вижу, — прошептал он. — Ещё пара метров. И я до тебя дотянусь.
Неожиданно я почувствовала, как посреди всего этого холода, его тёплая рука коснулась моей и крепко её сжала. Я почти вскрикнула, но смогла промолчать, в то время как он осторожно потянул меня за собой.
Снег у нас под ногами исчез и превратился во что-то наподобие твёрдого земляного пола, и чем дальше мы продвигались вглубь пещеры, тем теплее становилось. Наконец звук наших шагов стих, и я заметила, что стены начали сужаться вокруг нас, и мы оказались в туннеле.
Мне чертовски повезло, что у меня не было даже лёгкой клаустрофобии, потому что я, скорее всего, сошла бы с ума на месте. При всём при этом я делала всё возможное, чтобы не думать о том, что я вслепую шла по чёрному туннелю, неизвестно куда.
Страна мёртвых? Нет. Я всё ещё не могла в это поверить, и я всё ещё не могла поверить в то, что именно туда и вёл меня Расмус. Может быть, это было такое оригинальное название, и когда бы мы вышли с другого конца туннеля (хотя в конце него не было видно никакого света), мы бы оказались в России? Ведь мы же не могли топать сейчас по какому-то подземному миру в поисках моего отца?
Расмус сжал мою руку и замедлил шаг, из-за чего я впечаталась в его спину. Он завёл назад другую руку и надавил мне на бедро, сдвинув меня так, что теперь я стояла прямо у него за спиной. По тому, как изменился воздух, я поняла, что стены туннеля находились теперь близко друг к другу. Совсем близко. Я закрывала и открывала глаза в надежде, что они ещё больше привыкнут к темноте, но что бы я ни делала, я видела перед собой только чёрную пустоту.
Я думала, что мне пока удавалось оставаться невозмутимой, но моё сердце так сильно и так быстро стучало в груди, что я боялась, что могу умереть от страха.
Прямо передо мной раздалось лёгкое шуршание, и я решила, что это пальто Расмуса коснулось стен туннеля. Его плечи были шире моих, и теперь мы шли ещё медленнее.
Неожиданно у меня заложило уши и мне показалось, что мы начали проходить сквозь что-то, словно воздух сделался плотным, и теперь нам надо было прилагать усилия, чтобы продвигаться вперёд. Это было всё равно, что идти сквозь клей.
Затем, это ощущение исчезло так же быстро, как и появилось, и мы чуть не упали лицом вперёд. Я начала различать очертания Расмуса в темноте и когда выглянула из-за его спины, увидела бледно-серый свет в конце туннеля.