— Спасибо, Алиса.
— Пойдём в дом? — предложила соседка.
— Давай немножко в беседке посидим, на воздухе. Погода и правда, небывалая в этих местах. Тепло и солнечно.
— Так я сюда сейчас чай принесу. Может, завтра за опятами в тайгу пойдём?
— Может, и пойдём, — безрадостно согласилась Полина.
«Со мной Алиска в безопасности, а без меня на неё зверь может напасть, значит, мне идти надо».
— На прошлой неделе, на дядьку Ваньку волк напал, так он еле отбился. Хорошо, что старик далеко не пошёл, по краю грибы собирал. А так бы, уже не было в живых дядьки Ваньки, — предупредила Полина соседку.
— По краю пойдём, не станем углубляться — сказала Алиса и ушла в дом готовить чай.
«Интересно, — подумала Полина, — стали бы Алиса с Игорем водиться с нами, если бы им стало известно, кто мы есть на самом деле?»
Полину пробил смех, и она едва сдерживая себя, уткнулась лицом в ладони. Пришло на ум, что у неё ни разу не возникло желание наброситься на Алису, или на Игоря. Наверное, дружба сильнее инстинкта зверя.
Вернулась Алиса с подносом в руках. Фарфоровые чашечки, мельхиоровые ложечки,
сливки в кувшинчике — всё у этой женщины аккуратно, всё продумано, до мелочей. Печенье в вазочке, конечно, она сама испекла.
Полина взглянула на всю эту красоту и тяжело вздохнула. У неё тоже могло быть в жизни вот так, спокойно и размеренно, рюшечки, вазочки, тарелочки, но судьба распорядилась иначе.
Полине было шестнадцать, когда на неё в тайге набросился волк. Он оцарапал когтями девушке бок и скрылся в зарослях. Девочка выжила, но сделалась замкнутой и раздражительной. Даже родители её побаивались, а уж сверстники вовсе обходили стороной: она могла дать отпор любому, кто посмел взглянуть на неё косо или словом обидеть. Когда Полине исполнилось восемнадцать лет, объявился Глеб. Полина была рослой девочкой, оборотень решил, что она уже готова к обращению, но он ошибся и ему пришлось ждать, когда волчья кровь возьмёт верх, когда ничто не помешает человеку принять магический дар. Он заставил девушку выпить волчьей крови, и обряд перевоплощения был завершён. Полина смирилась, тем более что в человеческом облике Глеб был интересный парень. Они поселились среди людей и жили, как полагается людям. Глеб открыл своё дело, стал торговать лесом. Потом к нему подтянулся сосед Игорёк и стали они работать вместе. Днём они были обычными людьми, а по ночам убегали в стаю и носились по тайге в поисках приключений. Когда-то это нравилось Полине, но теперь,
когда впереди забрезжил новый «смысл», Глеб так предательски обошёлся с ней. Она не понимала, что так напугало его? Если потребуется, она не станет прибегать к помощи
врачей, она и сама родит, дома. Только бы Глеб согласился.
— Ты чай-то пей, а то остынет, — выдернула Полину из мыслей соседка.
— Да, спасибо, — закивала та и взяла чашку. — Вкусный чай.
— Печенье попробуй. Миндальное.
Полина взяла печенье и удивилась, насколько оно нежное — тает во рту и послевкусие остаётся приятное.
— Ты такая мастерица, — похвалила Полина соседку. — Ты могла бы быть хорошей матерью. Дай бог, чтобы у вас с Игорем всё получилось.
— Ох, Полинка, мне бы только забеременеть, а там я и в больницу лягу на все девять месяцев, только бы мне родить ребёночка.
— А Игорь у тебя терпеливый. Это хорошо.
— Да, он обещал не оставлять меня, даже если у нас с ним никогда детей не будет. Его сестра, Иришка в прошлом году дочку родила, Ольгой назвали, так Игорь в племяннице души не чает, любит её, как дочь родную. Каждый месяц четвёртого числа несёт подарок. Говорит, «ну вот, нам уже один годик с хвостиком», а потом через месяц идёт и говорит, «ну вот, нам уже один годик с двумя хвостиками».
— Игорь хороший парень, добрый.
— Мы сибиряки все добрые, нам не к чему быть злыми, а то и замёрзнуть от злобы недолго.
— А я родом из Тамбова — призналась Полина. — Меня ещё ребёнком увезли родители в Сибирь. Отца перевели вот он, и привёз нас с мамой сюда. Потом мамы не стало, а отец снова женился. А потом я встретила Глеба, мы переехали в ваш посёлок и поселились рядом с вами, — улыбнувшись, поделилась Полина с соседкой своими воспоминаниями.
— Я помню, как вы только приехали. Домик у вас был — избушка на курьих ножках, а теперь вон какие хоромы отгрохали.
— Ладно, спасибо за чай, а мне пора домой идти. Ещё обед не готов, а Глеб уже скоро вернётся.
— А у меня уже всё готово, могу бездельничать, — похвасталась Алиса.
Глеб вернулся раньше обычного. Он подошёл к Полине, обнял её и прижал к груди.
— Нам нельзя иметь детей, понимаешь? Если узнает стая, они убьют и тебя и ребёнка.
— Убьют? Зачем же? Что он им сделал? — заливаясь слезами, спросила Полина.
— Нам нельзя, пойми, — объяснил Глеб. — Мы не знаем чего ждать, понимаешь? Стая не допустит рождение ребёнка. Это будет чистокровный оборотень.
— И что? — снова взмолилась Полина. — Он не причинит вреда стае.
— Ты уверена?
Полина вжалась в мужа и снова дала волю слезам. Она не знала, как ей поступить. Призрачное счастье, которое так заманчиво забрезжило в её жизни, развеялось, в пух и прах, и женщина потеряла смысл дальнейшего существования.
Они стояли посреди комнаты, обнявшись несколько минут. Молчание нарушил Глеб.
— Послушай, мы можем вот что сделать, — поглаживая жену по плечу, сказал он. — Я спрячу тебя, а стае скажу, что ты уехала к тётке в Тамбов. Когда на свет появится младенец, мы отдадим его в приемную семью, а сами издалека будем помогать нашему ребёнку. — Он посмотрел на жену и тяжело вздохнув, добавил. — Только так мы сможем сохранить ему жизнь.
Предложение ужасное, но Полина встрепенулась, как будто ожила. Её взгляд потеплел, а губ коснулась едва заметная улыбка. Почувствовать себя матерью хотя бы на краткий миг, разве это не счастье? И потом, она ведь будет рядом с малышом, она никому не позволит его обидеть. Она уже знает, кому отдаст ребёнка.
— Мы всё сделаем, чтобы наш ребёнок был счастливым. У нас достаточно денег, чтобы обеспечить ему безбедное будущее. И уж точно не позволим приёмным родителям обижать его, — с оптимизмом сказала Полина и хитро улыбнулась.
— Ты тоже о них подумала? — спросил Глеб.
— Да, — уверенно произнесла Полина. — Они рядом.
Глеб улыбнулся и кивнул, соглашаясь с женой.
— Когда твоя беременность станет очевидной? — спросил Глеб.
— Уже скоро.
— Тебе нужно будет укрыться, затаиться на время.
— А, может, я теперь поеду к тётке? Она сколько раз звала меня погостить. То есть, нас конечно.
— Что ж, пусть так и будет. Напиши и предупреди, что приедешь на некоторое время погостить у неё.
В конце весны Полина вернулась в Сибирь. Одна. Младенца тайно вывезли из Тамбова Алиса с Игорем. В посёлке супруги сказали, что мальчика родила племянница Алисы и, мол, отказалась от ребёнка, а они его забрали, чтобы родная кровь не мыкалась по свету
неприкаянно. Алисе Полина сказала, что Глеб отказался от ребёнка, и будто ей удалось уговорить его оставить младенца, не губить. Алиса отнеслась с пониманием, но не могла не скрыть восторга — они с Игорьком так мечтали о детях, а тут такая возможность.
Вскоре разговоры утихли, и жизнь пошла своим чередом. Полина навещала малыша, Алиса ревновала, но виду не подавала. В тайне опасалась, что рано или поздно, Полина потребует вернуть ей сына. Горевала, конечно, но разве могла запретить видеться матери с сыном.
Как-то поздним вечером, Полина пришла расстроенная. Когда Алиса уложила малыша в постельку, Полина разоткровенничалась. Она открылась пред Алисой, поведав ей страшную тайну. Но, к удивлению Полины, Алиса приняла «другую реальность» спокойно. Счастье материнства, которое досталось Алисе в результате смутного происхождения младенца и невозможностью его жизни в семье оборотней, затмило страх перед открывшейся страшной тайной. Она уверилась, что уже никто и никогда не отнимет у неё ребёнка, которого она так полюбила. А ещё через пару дней, Полина сообщила, что они с Глебом вынуждены покинуть посёлок на неопределённое время и эта новость стала ключевой в признании Полины — Алиса торжествовала. Она теперь знала наверняка, что Полина не посмеет отобрать у неё сына.