— Увидимся ещё? — спросил Степан.
— Звони, если что, — ответила я. — Номер телефона я не поменяла.
Степан ушёл. А я ещё долго стояла у подъезда. Не могла никак успокоиться из-за инцидента в «Этюде», а тут ещё эта встреча со Степаном. Что-то со мной не так. Озноб пробивает и ещё этот жар, как будто у меня поднялась температура. Воспоминания нахлынули с яростной силой.
Прошлое не оставляет меня. И не оставит, я думаю, пока я не поставлю на нём жирную точку.
Глава двадцать восьмая
На Автовокзале пусто, хоть всего десять часов вечера. Конечно, об автобусе не может быть и речи — иду к стоянке такси.
— Девушка, опять в Средние Борки собрались? На ночь глядя?
Знакомый таксист. Он уже подвозил меня от Автовокзала, когда я приезжала к маме на день рождения. И вот снова он — какая удача. Денег у меня нет, конвертик у меня забрала Светка, когда мы шли в кафе. Придётся обратиться к Владу с просьбой, оплатить дорогу.
— Я вам заплачу по приезду, — пообещала я. — Сейчас у меня нет денег.
— Ладно. Ты не обманешь, а если что, потом отдашь.
Набираю номер Влада. С замирание сердца жду, когда услышу его голос. Два месяца разделяют нас, это не так много, но в нашем случае, это целая жизнь.
— Что случилось, Виктория?
Он не удалил мой номер из списка? Ничего себе.
— Я еду в Борки. В такси. Денег у меня нет, — коротко объяснила я.
— Хорошо, — ответил он. — Я буду ждать тебя в Центре, у супермаркета.
Всё. Я спокойна. Он оплатит дорогу и уж точно не оставит меня ночью одну, замерзать на улице.
— Говорят, в Борках расплодились волки, это правда? — поинтересовался водитель. — Друг рассказывал, что зимой охотники даже выходили в лес на отстрел.
— Было дело, — вздохнув, ответила я.
— Умный зверь, волк. Умный и гордый, — высказал своё мнение водитель. Плохо когда ему, он к людям идёт, помощи ждёт, а люди с ружьями на них. Эх, нехорошо это.
— Да, нехорошо — согласилась я. — Только волки в Борках особенные, не очень-то жалуют людей. И гордости у них ни на грош.
— Чем вам так волки насолили? Знаете легенду о волках местных? — Я ответила, что не знаю и водитель решил рассказать мне её. — Во времена нашествия монголо-татар, наряду с жителями с врагами сражались и волки. Люди в благодарность, считали волка священным животным и прекратили на него охоту. С тех пор расплодились они в наших краях. Только не волки это были, а оборотни. Вот и думай, какой зверь оборотень, а какой волк неразумный.
— Интересная версия, — задумчиво произнесла я.
— И поверьте, в ней больше правды, чем вымысла. Вы всё ездите туда-сюда, а выводы не делаете, — заметил мужчина.
— Точно, — кивнула я. — А вы случайно приезжаете на мой вызов или целенаправленно? — поинтересовалась я.
— Со мной надёжнее, — посмеиваясь, ответил он. — У меня дочь вашего возраста.
— Ну, тогда спасибо за заботу — ответила я и улыбнулась. Есть на свете добрые и ответственные люди. Этот водитель заприметил меня ещё в первый мой приезд в Тамбов и теперь всячески старается помочь, чтобы я не влипла в историю. Остаток пути ехали молча, каждый думал о своём. Наконец, мы подъехали к супермаркету. Влад вышел из своей машины, подошёл к такси и в окошко сунул водителю деньги. Я выбралась из машины и поспешила за Владом, который уже направился к своему автомобилю.
— Здесь слишком много, — открыв дверь, испуганно крикнул шофёр.
— Денег много не бывает, — ответила я ему. — Свидимся ещё.
Ну, конечно, Шумиловы не считают деньги.
— Зачем ты дал ему столько денег? — спросила я, поравнявшись с Владом. — Это не скромно.
— Я заплатил ему достаточно. Это моя благодарность за то, что довёз тебя целой и невредимой. Но это ничего не меняет, — добавил он.
Влад неприступен, непреклонен — он чеканит каждое слово, как будто мечом из камня искры высекает. Непростую «амбразуру» мне придётся брать. Непросто совладать с «охотником». Почему просто не прикончит меня?
— Я приехала проститься, — не уступая ему в жёсткости, сказала я.
— Не слишком поздно? — зло, прищурившись, поинтересовался он. Как же я люблю, когда он вот так смотрит. Только теперь взгляд не тёплый, как это было раньше, а холодный и презрительный. — Тебя не было ровно два месяца в этих краях, так что привело тебя сюда снова. Кто надоумил вернуться в Борки?
Не уверена, но, кажется, я поняла, кто вернул меня в Борки.
— Ваш родственник, Степан. Я встретила его в Тамбове. Ты его подослал ко мне? Слишком отчаянно он добивался от меня «привет» для тебя.
Нападение лучшая защита, мне это известно не понаслышке. Если бы только Полина не замешкалась, я была бы цела, и у нас с Владом не возникло бы этих проблем, а теперь мы оказались по разные стороны баррикад — он охотник, а я без пяти минут оборотень.
— Степан? — удивился Влад. — Он в Тамбове?
— Да. Он остановился в вашей тамбовской квартире.
— Садись в машину, — приказал Влад и открыл передо мной дверцу.
— Я не поеду с тобой, — отступив назад, запротестовала я.
— Ольга правильно заметила, что вы два сапога пара.
— Ольга? Она вернулась? — спросила я.
— Да, у них не сложилось со Стёпкой, и она вернулась в Борки.
А Степан сказал, что супруга его осталась в Сибири. Соврал? Но, зачем? И вообще, что он делает в Тамбове? Теперь уже я не уверена, что Шумиловы в курсе, что он живёт в их квартире. Но мне всё равно, пусть сами разбираются, а я тут не при чём. Неприятно только, что друг мне соврал.
— А со Степаном я разберусь — пообещал Влад. — Не представляю, как он оказался в нашей квартире в Тамбове. — Влад тяжело вздохнул и посмотрел на меня потеплевшим взглядом. — Значит, не поедешь со мной, — спросил он.
— Зачем? Я ведь больше не интересую тебя.
— Что будешь делать? — сглотнув образовавшийся ком в горле, спросил Влад.
— Вернусь в больницу, буду жить у бабушки. Пока поживу. Появились новые обстоятельства, которые не позволяют мне вернуться домой.
— Можешь, остановиться в квартире на Молодёжной. Я не стану тебя беспокоить, — пообещал Влад. — Ключи ведь у тебя есть?
— Остались, — ответила я. — Но я не стану пользоваться Шумиловской благотворительностью.
— Ты ведь понимаешь, что теперь должна держаться от меня подальше, — не выдержал Влад.
— Не представляю, почему, — с наивной улыбкой сказала я.
— По воле судьбы, мы оказались по разные стороны баррикад. Прости.
Влад уехал. Я ещё долго стояла на Центральной площади одна. Страшно мне не было, это чувство больше мне неведомо, мне было больно. Почему случилось так, как случилось? Чем я прогневала небеса? Как теперь жить, я понятия не имела. Побрела по дороге в сторону леса. Остановилась лишь у дома Шумиловых. Обошла дом и осторожно потянула входную дверь на себя — на заднем дворе, дверь всегда остаётся открытой, но об этом никто не знает, кроме меня. Дверь оставляли открытой для Полины и Глеба. Я помню всё. Я вошла в дом и осторожно поднялась на второй этаж по винтовой лестнице.
Влад спит. У него спокойное умиротворённое лицо. Я могу любоваться им дни и ночи напролёт. С рассветом я исчезну из его жизни. Не знаю, смогу ли когда-нибудь ещё прикоснуться к нему, поэтому осторожно провожу пальчиками по его плечу, по щеке и прикасаюсь к шелковистым волосам. Я с трудом удерживаюсь, чтобы не разбудить его. Как жаль, что всё изменилось. И мы изменились.
Осторожно покидаю комнату любимого. У меня холодеет кровь, так больно уходить. Надеюсь, мы расстаёмся ненадолго, иначе я умру.
Теперь я должна выяснить, что задумал Степан. Он солгал мне, и я хочу выяснить, зачем? Степан явно нервничал, но я не придала этому значения, а надо было. Меня не оставляет мысль, что мой друг, как-то связан с происшествием, которое случилось со мной в зимнем лесу. Я разберусь со всем этим, чего бы мне это не стоило.