Город спал. Во всех окнах, за исключением увеселительных заведений, погашен свет. Было довольно тихо, лишь в подворотнях угрюмо завывал ветер. Я медленно прогуливалась по косым крышам домов, перепрыгивая без особых усилий с одной на другую.
— Лети, перо, куда-то вдаль,
Где ты найдешь покой.
И пусть твой путь, такой витой,
Не остановит боль.
И как бы не был сложен путь,
Не забывай одно:
Я рядом, я всегда с тобой,
Лети, мое перо, — я напевала строчки какой-то колыбельной, слова которой всплывали в голове.
Не получалось вспомнить откуда я ее знаю, но от звучания этой незамысловатой песенки на душе становилось теплее. Она казалась такой родной. Моей. Хотелось бы в будущем эту теплую колыбельную спеть собственным детям, если я ее, конечно, не забуду.
Перепрыгнув на очередную крышу соседнего дома, я вдруг резко замерла. Прищурилась. На противоположном краю крыши кто-то стоял. Этой ночью оказалась пасмурной, и разглядеть человека было сложно. Но вот, словно бы услышав мою немую просьбу, из-за пелены облаков выглянула яркая луна.
Это был молодой мужчина, едва ли не юноша. Изящный. Непривычно длинные волосы, связанные лентой, жидким серебром стекали с плеча, цеплялись за одежду и робко касались лица. Черная шелковая рубаха контрастировала с ними, подчеркивала аристократическую бледность кожи. Он улыбался. Улыбался и смотрел прямо на меня. В этих янтарных глазах читалось что-то нечеловеческое, от чего стало резко не по себе.
Незнакомец же протянул ко мне руки ладонями вверх и произнес:
— Наконец-то, я нашел тебя.
Глава 4
Не знаю, какой реакции этот тип ожидал, но я не только не кинулась к нему в сомнительные объятия, но и предусмотрительно сделала шаг назад. Он это заметил и расстроено опустил руки.
— Я тебя напугал? — В его голосе звучала беспредельная грусть.
— Нет, — я внимательно следила за каждым его движением, — но всякий, кто ночью шастает по крышам, вызывает справедливое опасение.
— А ты сама?
— В себе я хотя бы уверена. Кто ты такой и что тебе надо?
— О, это очень интересный вопрос. — Мужчина очаровательно улыбнулся и, скрестив руки за спиной подобно какому-нибудь учителю во время наставлений, медленно двинулся ко мне. — Отвечу я тебе на него позже, но ты можешь звать меня Зульфагаром.
— Зульфагар? — я с сомнением вскинула бровь. — Ты что, подражаешь мифическому герою или какому-нибудь божку?
Собеседник вновь улыбнулся, но оставил колкость без ответа. Дойдя до середины крыши, он вдруг остановился, а потом и вовсе уселся на грязные и кривые черепицы.
— Какая разница, как меня зовут, Мадена. Ведь любое имя не принадлежит исключительно тебе от рождения.
— Откуда ты…
— Я многое о тебе знаю. — Зульфагар устремил взгляд куда-то вдаль, но я чувствовала, что он видит каждое мое движение. — Кто ты такая, чем живешь, кто тебя окружает. Знаю, что с тобой приключилось и что произойдет в дальнейшем.
— И что же?
— Все просто, — мужчина хмыкнул. — Ты умрешь, как и многие до тебя.
— Кто ты?
— Я тот, кто видел десятки подобных тебе: потерянные души, не способные вернуться в собственное тело. Одинокие, всеми преданные и забытые. Появляются и исчезают навсегда. В борьбе со временем они каждый раз проигрывают, но, может, оно и к лучшему. Как считаешь?
— Считаю, что ты стал еще подозрительнее после подобных слов. — Уверив себя в том, что в нынешнем состоянии убить меня сложно, я осторожно подошла к собеседнику.
Он дружелюбно похлопал рядом с собой, приглашая сесть. После некоторой заминки, я все же так и поступила.
— И все же тебе интересно. Я могу ответить на некоторые твои вопросы, если хочешь.
— Ты все еще не ответил на самый первый.
— Ах это, — Зульфагар тихо рассмеялся. — Давненько я не рассказывал о себе. Когда-то давно я был обычным магом. Но, как и ты однажды попал в это, так скажем, Междумирье. И уже долгое время нахожусь здесь.
— Насколько долго?
— Столько не живут. — Он выдержал паузу, глядя мне в глаза, а потом снова отвернулся. — Поэтому и говорю, что ты не первая. Хотя, стоит признать, подобные встречи случаются редко.