Только что он запечатлел поцелуй на ониксовом кольце, украшающем палец грозной дамы Ацарьи, представительницы Вдовьих земель. Набоб лично проследил за тем, чтобы имена юных горгон, повсюду сопровождающих свою госпожу, фигурировали в длинном списке гостей. Невзирая на праздник, женщины появились в касбе в неизменных черных платьях. Еще один способ напомнить хозяину бала об убийстве проститутки кехитским торговцем. Ацарья ненавязчиво намекала послу, что он в ответе за своих подданных. Черная дама владела почти всеми публичными домами квартала Грехов и намеревалась получить солидную компенсацию, дабы замять дело.
Короткая передышка позволила набобу окинуть взором уже прибывших дипломатов. Вот его старинный приятель, Свенхам де Влтана, посол Княжеских областей. Он сумел ускользнуть от трех молодых сограждан, сопровождавших его. Водрузив на затылок саланистру, посол нашел укромный уголок у банкетного стола и беседовал со своим модеенским коллегой, Силвариэлем де Манденьей, вырядившимся в белый расшитый золотом костюм, один рукав которого обвивала ветвь Королевского дерева. Чуть дальше, окруженный молодыми соблазнительными дамами, ждал своего часа Долус, дипломат и наместник Литургических провинций. Наверняка он захочет вернуться к разговору о монастыре, не так давно разграбленному кочующим кехитским племенем. Помимо всего прочего, посол, искушенный маг Полудня, развлекал своих поклонниц теми па, которые он разучил со своим Танцором. На лице набоба расцвела искренняя улыбка — он увидел у фонтана огрессу, которую кехит хороша знал. В данный момент великанша отбивала атаки милейшего Патъяха, развратного эльфа, который уже давно олицетворял в Абиме мощь Лифании. Вышеназванная дама представила обществу своего брата, Ифагра де Молонстонда, выздоровевшего после долгой болезни, посла Республики наемников.
Супруга Каэзарима незаметно тронула мужа за плечо, привлекая его внимание к застывшему перед ними мужчине в инвалидном кресле. Королевство Прибрежных районов не желало отзывать этого старика из Абима. Немощный, едва способный пожать руку, протянутую хозяином, посол процедил несколько невнятных слов и сделал знак своей спутнице, черной фее, закутавшейся в волчью шкуру. Каэзарим облегченно вздохнул, когда пара удалилась. Запах гниющий плоти, исходящий от щуплого тельца Мендорхана, вызвал дурноту. К этому моменту во дворце не хватало только жанрейнийского посла, весьма приятной дамы, и мессира Пананголя, представляющего королевство Ургеман. Бренгай Десериан, дипломат Пиратского анклава, отклонил приглашение, его не устраивало соглашение, касающееся нового торгового пути, который должен был связать две страны. Он предпочел прислать вместо себя своего архивариуса, странноватого типа по имени Сатурналиус.
Каэзарим был доволен. К нему направлялась делегация из Дворца Стали. Ночь обещала быть плодотворной, она послужит во славу интересов его королевства.
Джецца с тщательно уложенными и надушенными волосами, облаченный в камзол цвета спелого граната, неловко толкнул слугу, который протянул гостю бокал с вином. Вор извинился и тут же услышал жаркий шепот Яссины:
— Успокойся, возьми себя в руки, ты слишком сильно нервничаешь.
Он поморщился и грубо увлек свою спутницу в темный угол террасы, где их никто не мог побеспокоить.
— Избегай советов подобного рода, — проскрежетал он.
— Делай, как я, — наслаждайся праздником.
Уверенность молодой женщины раздражала ее напарника. Нервы Джеццы были на пределе, он испытывал тошноту от одной только мысли, что вскоре они должны взять в заложники целую кучу высокопоставленных особ. У него в голове звучали слова Джифио: «Да простит нас Абим…» Неизбежность атаки внезапно показалась ему отвратительной, и он согласился с мольбой своего подельщика. Джецца больше не знал, должен ли он верить Принцу Маспалио. Мечты предводителя о величии вдруг представились вору иллюзорными и неразрывно связанными с позором, который он обрушит на свою семью, если они доведут это дело до конца. Ненавязчивое, но грозное присутствие минотавров утвердило бандита в мысли, что им не избежать страшной резни. Облаченные в доспехи, с тяжелыми секирами за спинами, наемники из «Шпоры» пошатнули его уверенность в силах Манелфи и его людей.