Найти родителей было не сложно. Живоглот, который остался с ними, сразу же её почувствовал, выбежал на встречу и принялся тереться об ноги и громко мурлыкать. Соскучившаяся по своему книзлу, девушка, тут же опустилась на корточки и подняла на руки своё любимое рыжее чудовище. Из небольшого симпатичного домика вышла мама Гермионы. Чары, которые ведьма нанесла на родителей тут же спали. Море слёз, обнимания и поцелуев. Долгий рассказ о событиях в волшебном мире. И наконец, Гермиона почувствовала себя дома. В безопасности. Очень трудно было рассказывать маме и папе о смерти Гарри и Рона. Вечером, Гермиона лежала в кровати, в комнате для гостей, в новом доме родителей в Австралии и листала фотоальбом Гарри. В комнату тихонько вошла миссис Грейнджер. Она присела в ногах дочери, с беспокойством наблюдая за девушкой. — Гермиона, я хочу, чтобы мы обратились к соответствующим специалистам. Мы с папой беспокоимся о тебе. Гермиона улыбнулась и убрала альбом на тумбочку, возле кровати. — Мама, я — ведьма. У нас нет психологов. Если нас что-то беспокоит, мы пьём зелья. Со мной всё будет в порядке. Волшебники гораздо крепче маглов. И по стрессу устойчивости тоже. Ты бы видела Хогвартс, мама. — Девушка улыбнулась и взяла маму за руку. — Я справлюсь. Теперь, когда вы снова со мной, я со всем справлюсь. Для начала... Мама, я хочу позвать тебя к кое-кому. У Гарри остался крестник. Тедди Люпин. Я хочу попросить его бабушку, навещать Тедди. Это будет навсегда, понимаешь, мама? Это трудно объяснить... Но я хочу это сделать. Ты сходишь со мной? Я не имею понятия, как обращаться с детьми. Я напишу Андромеде завтра. Миссис Грейнджер серьёзно посмотрела на дочь и кивнула. У женщины ком стоял в горле. Ей хотелось так много сказать своему повзрослевшему ребёнку, но она не знала как и что. Гермиона была такая взрослая, такая...чужая. Она была ведьма. Как всё это было сложно! — Милая, мне так жаль твоих друзей, — в который раз повторила миссис Грейнджер. — Я знаю, как много ни значили для тебя... Я всегда верила, что когда-нибудь ты выйдешь замуж за кого-нибудь из них... Кого из них ты любила? Гермиона задумалась. — Они были мне как братья, — вздохнула, после затянувшегося молчания, девушка. — Мама... Есть один человек, которого, мне кажется, я теперь люблю... Это произошло совсем недавно. После Битвы. Нас объединила одна боль. Но я не думаю, что он когда-нибудь ответит мне взаимностью. У нас большая разница в возрасте. — Он женат? — С грустью спросила миссис Грейнджер. — Нет, мам. И никогда не был. — То есть, он свободен? — Да. — Тогда, ты должна попытаться. Я так хочу, чтобы ты была счастлива, малышка! — Миссис Грейнджер наклонилась к Гермионе и крепко обняла её. Женщина подумала, что могла потерять свою дочь и даже не узнать об этом. Теперь всё было не важно. Лишь бы снова не ощущать эту жуткую пустоту, которая преследовала её весь год. Как это было страшно — не помнить собственного ребёнка! Понимать, что, что-то не хватает, чего-то главного, смыслообразующего, но не понимать чего именно. — А он сильно старше? — Сильно. Гермиона опустила глаза на колени, укрытые лёгким одеялом. Миссис Грейнджер задумалась и внимательно посмотрела на дочь. — Это какой-то профессор? Ведьма удивлённо подняла глаза на маму и кивнула. — Ты по-этому хочешь продолжить своё обучение? — Нет. Но и видеть его тоже хочу. Хочу разобраться в себе. Возможно, я ошибаюсь. — Я тоже была влюблена в своего профессора в университете, — вздохнула миссис Грейнджер. Гермиона расширила глаза. Она раньше не слышала эту историю. — Но мой профессор был женат. Я подкарауливала его, ходила по пятам. Меня спас твой отец. — Женщина улыбнулась. — Он учился на пару курсов старше. Заметил мою одержимость и удержал от глупых поступков. — У нас всё по-другому. — Конечно. Я верю тебе. Ты такая умница. Я знаю, что ты во всём разберёшься. Только, пожалуйста, не скрывай от нас ничего. Что бы не произошло — вместе мы справимся. — Спасибо, мама! — Облегчённо вздохнула Гермиона. Вторую ночь ведьма засыпала спокойно после проклятия. Девушка ещё не уставала наслаждаться этим. В течении месяца Грейнджеры спешно переезжали обратно в Англию. Миссис Тонкс, к радости Гермионы, согласилась принять её с мамой. И в начале августа, миссис Грейнджер и Гермиона приехали к Тедди. Девушка прежде всего извинилась за то, что не присутствовала на похоронах Римуса и Доры. Они были как раз когда Гермиона во всю была под проклятием. — Ох, милая, — вздохнула Андромеда, — не извиняйся. Я представляю, сколько на тебя навалилось. Рада видеть тебя в добром здравии. Гермиона грустно улыбнулась. Миссис Тонкс принесла подросшего Тедди. Малыш только начал учиться сидеть. Получив разрешение Андромеды, молодая ведьма взяла Теда на руки и посадила себе на колени. Девушка неуверенно посмотрела на маму, которая улыбалась малышу. Миссис Грейнджер кивнула дочери. — Привет, Тедди, — начала Гермиона слабым голосом. Девушка почувствовала, что ей захотелось плакать. Горло сдавило от жалости к осиротевшему малышу, который еще не осознавал этого. Миссис Тонкс посмотрела на Гермиону прищурившись. И девушка тут же взяла себя в руки. Она выпрямилась, приобняла ребёнка покрепче, прижав его к себе. Она продолжила уверенным и спокойным тоном. — Меня зовут Гермиона. Если ты не против, я буду твоим хорошим другом. Малыш схватил прядь длинных волос ведьмы и потянул, весело улыбаясь. Его, до этого фиолетовые волосы стали каштановыми, как у Гермионы. Девушка засмеялась. Тяжело не ответить на искреннюю улыбку ребёнка. Миссис Грейнджер тоже улыбнулась, глядя на дочь с малышом на руках. — Ты уверена, Гермиона? — Спросила спокойно Андромеда. — Тебе это не надоест? Ты не обязана... Даже ради Гарри... Гермиона твёрдо посмотрела на женщину. — Это не только ради Гарри, мэм. Я действительно этого хочу. Римус и Тонкс были моим друзьями. Из ордена феникса практически ни кого не осталось. И... мне это доставит радость. Когда Тедди подрастёт, можно мне будет приглашать его к себе на выходные? — Доживём до этого времени и там решим, — улыбнулась миссис Тонкс. Но Гермиона чувствовала, что бабушка Теда довольна. А значит — всё будет хорошо.
В сентябре Гермиона вернулась в Хогвартс. Когда ведьма снова увидела Северуса в Большом зале, за столом преподавателей, её сердце забилось как бешеное. Он посмотрел ей в глаза и тут же отвернулся. Девушка грустно вздохнула. Джинни тоже приехала на последний курс. С удивлением, девушки скоро поняли, что им тяжело общаться. Смерти близких многое изменило. Джинни сильно переживала смерть Рона. А Гермиона — Гарри. И это было понятно. Рон для Джинни был старшим братом. Он знала его сколько помнила себя. А Гарри был просто парнем. По Гарри Джинни конечно тоже тосковала, но эта потеря никак не могла сравниться с потерей родного человека. А Гарри таким родным стать не успел. Гермиона же почти схожее чувствовала по отношению к Гарри. Кто ещё тосковал по нему так же как она? Для остальных он был просто героем. Да, жалко, умер. Зато ушёл красиво, как написали в газете «Ежедневный пророк». Гермиона, когда это прочла, тут же смяла газету, а потом сожгла её в туалете. С Северусом они иногда пересекались в коридорах. Гермиона осторожно заглядывала в его глаза. А мужчина, старательно прятал свои от её. Однажды, на Защите от Тёмных сил, которую профессор снова преподавал, он раздражённо спросил ведьму о чём она думает. Был урок по практике блокировки невербальных проклятий, а ведьма рассеянно смотрела в окно, вместо того, чтобы следить за процессом. Гриффиндорка подняла глаза на мужчину и показала ему мысленно картины того, что произошло между ними летом в гостиной её факультета. Снейп побледнел и отвернулся, повернувшись к другим студентам. Гермиона заметила, что иногда ему трудно сдерживать легилеменцию. Она много прочитала об этом и много наблюдала за профессором. То, на что раньше, Гермиона не обращала внимание, стало бросаться в глаза. Желание мужчины оградить себя от остальных в школе. Сосредоточенность на занятиях. Его увлечение книгами, совсем как у неё. Как хотелось Гермионе подойти к мужчине, взять его за руку! Снова обнять. Почувствовать как бьётся его сердце. И чтобы он опять смотрел на неё, прямо в душу, серьёзно и внимательно. Гермиона видела, как упоминания о Гарри другими студентами, приносит боль Северусу. Но казалось, никто больше этого не замечал. Так странно, почему она это видела? Или даже чувствовала... Девушка с расстояния всегда смотрела на мужчину, но не навязывала своё общество. Сама гриффиндорка так же оградилась от остального мира. Тихо занималась в библиотеке, на занятиях проявляла себя лучше всех. Несколько раз выступала в суде на слушаниях по делам Пожирателей. Дала пару интервью, правда с большой неохотой, но её достали. Так почти пролетел учебный год. Приближалась годовщина победы, и поминание Гарри. В школе активно готовились к этому. Ведьма видела как Северус становился всё мрачнее, чем ближе приближалась дата. Желая лишь оказать поддержку, не в силах себя перебороть, Гермиона подошла к профессору в коридоре школы, после выступления Макгонагалл в Большом зале. Девушка не говорила ни слова. Мужчина стоял у окна. Все студенты были либо в Зале, либо на улице. Там так же сновали министерские, журналисты, приехавшие выпускники, участвовавшие в Битве. Гермиона подошла к Северусу сзади и взяла его за руку, уткнувшись ему носом в плечо. Мужчина судорожно вздохнул не поворачиваясь. Он сжал руку Гермионы и девушка тихо улыбнулась ему в мантию. — Ты в порядке? — Спросила Гермиона очень тихо. Северус обернулся. Их глаза встретились. Мужчина медленно кивнул. Девушка видела, что ему тяжело. Ведьма положила голову мужчине на грудь, обнимая его. Объятие длилось всего несколько секунд. Гермиона медленно вдыхала запах терпких трав. Она почувствовала как он снова, как год назад, утыкается ей в макушку. Гермиона отстранилась и грустно улыбнулась Северусу. Она взяла его лицо в свои руки. Нежно погладила и сделала шаг назад. На лице мужчины вдруг промелькнул испуг. Он поймал её за руку и остановил. — Не уходи, пожалуйста. Не исчезай. — Произнёс он тихо. Сердце девушки сладко замерло. Она опять придвинулась к нему и кивнула.