Чуть дальше по улице дверь дома номер 6 открылась, и Гвен увидела фигуру, спускающуюся по ступенькам, почти как в трансе.
Это была Тошико. Гвен узнала её силуэт и лёгкую, скользящую походку. И она судорожно вздохнула, когда Тошико повернулась к ним лицом.
Половина её лица, правая, была выкрашена в белый цвет, вокруг глаз были нарисованы багровые полосы с золотыми контурами, три были направлены вверх, три — вниз, и напоминали огонь или кровь. Губы тоже были белыми. И что-то было в том, как она стояла…
Гвен хотела окликнуть её, но её губы не шевелились. И теперь она не могла даже моргнуть.
— Перед вами ловушка, — прошептал Билис ей на ухо. — Ловушка для человека, которого вы называете капитаном Джеком Харкнессом, но я знаю его как… Впрочем, нет, это между нами. А вы, Гвен Элизабет Купер, вы — приманка.
Он протянул руку, взял из её руки пистолет и поднял его в воздух. Пистолет исчез точно так же, как раньше исчезал Билис — Гвен видела это. Затем Билис сделал шаг и очутился в поле её зрения, заслонив собой Йанто и Тош.
Его глаза исчезли, их заменил яркий белый свет, который казался таким сильным, что мог бы прожечь череп насквозь.
— Война между Тьмой и Светом бесконечна, Гвен. И я могу лишь извиниться — если бы была какая-то возможность избежать этого, я бы постарался найти её. Но я не могу. Здесь я такая же жертва, как и вы.
Он взял её руки в свои. И наклонился прямо к её лицу; его белые глаза гудели от скрывавшейся в них энергии.
— Мне жаль. Мне и в самом деле очень жаль.
Глава четырнадцатая
Мысленно Йанто Джонс кричал. И он ничего не мог сделать; он не мог двигаться, не мог даже моргать.
Он знал, что Билис подошёл близко к Гвен, но не мог повернуться, чтобы посмотреть, что он делает.
Потом он увидел Тошико, половина её лица была выкрашена в белый цвет. И в красный.
Билис появился в поле его зрения.
— Что ты сделал с Гвен? — мысленно закричал Йанто, но его рот, его голосовые связки, а возможно, даже его лёгкие, не двигались.
Что сделал Билис? Как он это сделал?
Пистолет Йанто просто исчез. Только что он был, а через секунду Йанто почувствовал, что его не стало.
Чувства. Он всё ещё мог что-то ощущать, что означало, что его нервы работают, что означало, что его мышцы работают на каком-то базовом уровне, что означало…
— О, перестаньте беспокоиться, — улыбнулся Билис. — В вашей голове столько шума. И так много историй говорят нам, что за вашу короткую карьеру в Торчвуде вас всегда считали тихоней. Человеком, который и мухи не обидит. Мне любопытно, знают ли они вас вообще, Йанто. И любопытно, знает ли вас Джек Харкнесс.
Йанто почувствовал, как Билис взял его за руки.
— Я не хочу делать это, вы должны мне поверить. Но у меня есть хорошая причина. Очень хорошая причина. Во всяком случае, хорошая для меня. Знаете, то, что для одного человека — свет, для другого — тьма. — Он сжал руки Йанто. — Но из-за того, чего всё это стоит, мне ужасно жаль.
Когда Билис наклонился, Йанто смог мельком увидеть Тошико. Белый грим на её лице почему-то казался живым, он расползался по всему её лицу. Когда Йанто увидел её в последний раз, всё её лицо стало белым: белая кожа, белые губы; цветными были лишь кроваво-красные и золотые полосы вокруг её закрытых глаз. Её волосы шевелились, собирались в пучок, и по обеим сторонам её головы с её волос свисали две ленты. Сзади было две длинных шпильки, перекрещивающихся на затылке.
Затем голова Билиса заслонила Йанто обзор, и всё, что он теперь мог видеть — лицо старика, освещённое ярким белым светом, льющимся из его глаз.
И Йанто снова закричал.
Джек стоял в огромном викторианском морге, занимавшем огромную площадь несколькими этажами ниже прозекторской. Он стоял лицом к особому ряду ящиков, где лежали бывшие сотрудники Торчвуда.
Согласно записям Йанто, ящик номер 18 предназначался для Грегори Филипа Бишопа, который был объявлен мёртвым в конце 1941 года. Конечно, тела в ящике не было, но Йанто об этом не знал.
По крайней мере, Джек надеялся, что Йанто этого не знает. Если бы он знал, это могло бы наводить на мысль о несколько нездоровой одержимости замороженными телами, а это была та область, в отношении которой Джек предпочитал не рисковать.
— Должны же быть какие-то стандарты, — насмешливо подумал он.
Глубоко вздохнув, Джек посмотрел на ящик номер 78 (большая часть их преднамеренно была пронумерована не по порядку, чтобы предотвратить возможное разорение всех могил команды Торчвуда одним махом).