– Хорошо. Очень хорошо. - Одобрительный тон протектора насторожил обоих посетителей. - А если бы пришлось с ними заговорить, это не выдало бы вас?
– Сэр?
– Их наречие, местный жаргон - вы ведь им владеете, кажется?
– В Авескии говорят на четырех десятках диалектов, протектор. Никто, насколько мне известно, не владеет всеми сразу. - Заметив нетерпение собеседника, он коротко заключил: - Мне знакомы пять или шесть, бегло говорю на трех.
– В том числе и на местном жаргоне?
– На кандерулезском? Король языков. Я знаю его с детства.
– Отлично.
Снова неожиданная реакция. Обычно интерес заместителя второго секретаря к местным языкам, истории и культуре рассматривался как забавное, хотя и несколько неприличное чудачество. Но только не сегодня. Ренилл настороженно поклонился.
– Садитесь, я сейчас расскажу, зачем вызывал вас, - приказал протектор. - Вы тоже, Шивокс. Вам следует об этом знать.
Пока они усаживались, шум, доносящийся с улицы, стал явственнее.
– С самого утра они там гомонят и препятствуют движению, - заметил во Трунир. - Не знает ли кто-нибудь из вас, из-за чего такой шум?
Шивокс пожал плечами.
– Из-за убитых астромагов,- отозвался Ренилл. - Зулайсанцы думают, что это наша работа.
– Можно ли, не погрешив против истины, утверждать, что зулайсанцы вообще думают? - поинтересовался Шивокс.
– Столь откровенное попрание Учения угрожает самой целостности Касты, - заметил Ренилл. - Так, по крайней мере, полагают наиболее ретивые из наших граждан. Соответственно, они раздражены.
Вонарец, недавно прибывший в Авескию, - как, впрочем, и большинство постоянно живущих здесь представителей запада - не понял бы его. Но двое его слушателей, в силу должности обязанные разбираться в делах туземного населения, прекрасно понимали, в чем дело.
Авескийские астромаги, читающие волю богов, записанную на небесном своде знаками созвездий в миг рождения каждого младенца, определяли принадлежность новорожденного к той или иной касте, на всю жизнь помещая человека в определенные рамки и обеспечивая ему то или иное положение в обществе. Человеку запада такая жесткая предопределенность казалась грубым варварством. Однако в глазах авескийцев симметрия и правильность кастового порядка с его строгой геометрической красотой препятствовала вторжению в жизнь смертоносного влияния хаоса. Абсолютное подчинение воле богов, выраженное в строжайшей социальной иерархии, представляло духовную победу личности. Астромаги, способные читать Знаки богов, служили незаменимыми проводниками и переводчиками. Поэтому совершившееся ночью убийство трех наиболее выдающихся астромагов выглядело угрозой основам общества, покушением на стержень жизни каждого человека.
– И кто мог пойти на такое святотатство, как не бездушные западные захватчики? - продолжал Ренилл. - Они считают, что мы рады бы лишить их духовной основы, что мы посягаем на их национальную самобытность. Иногда мне кажется, что тут они правы.
– Ну вот, снова за старое. Эй, парень! - окликнул Шивокс молчаливого нибхоя. - Принеси-ка нам мыльницу.
Ренилл продолжал, словно не замечая, что его прервали:
– Они боятся, что…
– Худшие из них - дьяволы, - перебил во Трунир. - Лучшие - те, что получили образование на западе - набиты моралью, и вдвое опаснее худших. А большинство - овцы, которых пасут либо те, либо другие.
– Попросту говоря - точь-в-точь как мы, - пробормотал Ренилл.
– Точь-в-точь как некоторые из нас, - не без юмора поправил Шивокс.
– И кто же гонит их сейчас? - спросил протектор. - Кто привел их на грань бунта?
– Эти их проклятые шаманы, - предположил Шивокс. - Эти головорезы, которых здесь называют жрецами. Эти кровожадные желторожие…
– ВайПрадхи, - сухо закончил Ренилл. Авескийское слово переводилось на вонарский как «сыны». Так называли себя жрецы алчного местного божества, известного как «Аон-отец». Некоторые особенно жуткие и отвратительные элементы его культа были в последние двадцать лет запрещены вонарскими властями.
– Совершенно верно, - подытожил во Трунир. - ВайПрадхи. Зашевелились в последнее время. Снуют день и ночь, помешивая варево в горшке. И не без успеха. Мятеж в Уллури возглавляли почитатели Лона. Бунт в Садах Ксан-су - на каждой стене мелом нацарапаны эмблемы ВайПрадхов - знакомые вам уштры. Нападение на поместье Несса во Игне, когда вырезали всю его семью - та же история. Восстание на плантациях Цветов Света - всего в трех днях пути от Бевиаретты вашего дядюшки, Чаумелль - снова ВайПрадхи.
– А может, и убийство астромагов? - предположил Ренилл.
– Чтобы свалить на нас, - кивнул Шивокс. - Типично туземное коварство.
– Возможно, однако не доказано,- возразил во Трунир.- Как бы то ни было, с каждым днем все больше случаев насилия, по всему Кандерулу беспорядки, и прежде всего здесь, в ЗуЛайсе.
– Это неизбежно, - пожал плечами Ренилл. - Мы живем в тени Крепости.
Огромный храм, известный как ДжиПайндру, Крепость Богов, оправдывал свое название, возвышаясь грозно и неприступно в самом сердце раскаленного города. Время его основания было окутано легендами и мифами. Ни один пришелец с запада до сих пор не проник в его твердыню. Прежде, как говорили местные сказания, под его крышей возжигались огни многим богам. С веками, однако, младшие боги и богини ушли в небытие. Удалились Хрушиики и Нуумани, и с ними непобедимый Арратах, справедливый Абхиадеш и прочие. Остался только Аон-отец, Исток и Предел, единственная Истина. ДжиПайндру теперь принадлежал только ему.
– Нынешний КриНаид - самый невыносимый на нашей памяти, - заметил во Трунир.
Определить, когда сменялся КриНаид, представлялось невозможным. Само имя, символизирующее теснейшую связь с Аоном-отцом, пришло из глубины веков. Никто не помнил, откуда оно взялось.
Теоретически первый КриНаид был в буквальном смысле сыном Аона-отца, воплощением его силы в материальном мире, предводителем ВайПрадхов и абсолютным властителем всех правоверных. Считалось, что существует всего один КриНаид-сын, живущий, не ведая человеческой старости. Естественно было предположить, что на самом деле титул непрерывно переходил к сменяющим друг друга жрецам. Как именно происходила замена, оставалось неизвестным, однако результат был налицо: имя «КриНаид» давно превратилось в титул - символ сопротивления иностранным властям.
– Пока так и не удались доказать преемственность имени КриНаид. Несомненно, такая таинственность предназначена питать миф о бессмертном вожде, - сказал Ренилл.- Нынешний Первый Жрец всего лишь продолжает политику своих предшественников. Резкое возрастание антивонарской активности связано, конечно, с запретом на их ритуалы. Кажется, ВайПрадхи не слишком рады вмешательству иноземцев в их дела.
– Полагаете, нам не следовало лезть в это дело? - вмешался Шивокс. - Живи и давай жить другим - ваш девиз, а, Чаумелль?
– Я полагаю, что действуя с большей осторожностью, мы могли бы избежать того неприятного и опасного положения, в котором теперь оказались.
– Опасного! - Шивокс разразился лающим хохотом. - Вы никогда не скрывали своего расположения к этим дикарям, но я прежде не замечал, чтобы вы их боялись. Вот это великолепно!
– Население превосходит численность оккупационной армии в сотни тысяч раз. Такое превосходство следовало бы принять во внимание даже столь неустрашимой личности, как уважаемый второй секретарь, - заметил Ренилл.
– Толпа желторожих, вооруженных ножами и копьями! - фыркнул Шивокс.
– Туземные части Кандерулезского полка дисциплинированны и вооружены современным оружием.
– Вот именно, и верны Вонару.
– Вспомните их верность в Уллури.
– Исключение только подтверждает правило. Ба, - Шивокс несколько фамильярно подмигнул протектору, приглашая разделить шутку. - Этот туземный костюмчик вознес нашего Чаумелля к новым высотам кротости.
– Чаумелль совершенно прав, - сообщил во Трунир своему обескураженному подчиненному. - Наши силы ничтожны, действия ВайПрадхов против нас чертовски эффективны, а надежность туземных войск сомнительна. Нынешний КриНаид сумел поднять население против нас до такой степени, что нам угрожает опасность изгнания из Кандерула, если не полного уничтожения.