А погоня за несуществующим омаром была в самом разгаре. Уборщица тыкала шваброй под холодильники, охранники суетились вокруг. До меня донеслось:
– Ко мне гони, ко мне! Я его уже почти вижу!
С выражением тихой радости на лице Лас двинулся к выходу.
– Осторожней тычь, панцирь помнешь – некондиция будет! – предостерегал охранник.
Пытаясь согнать с лица недостойную Светлого мага улыбку, я взял у девушки свой кофе. Нет, этот не стал бы вырезать ножничками буквы из газет. Слишком скучное занятие.
У меня зазвонил телефон.
– Привет, Света, – сказал я в трубку.
– Как дела, Антон?
На этот раз тревожности в ее голосе было поменьше.
– Пью кофе. С коллегами пообщался. Из конкурирующих фирм.
– Ага, – сказала Светлана. – Молодец. Антон, тебе не нужна моя помощь?
– Ты же… не в штате, – растерянно сказал я.
– Да плевать мне! – мгновенно вскинулась Светлана. – Я за тебя волнуюсь, а не за Дозор!
– Пока не надо, – ответил я. – Как Надюшка?
– Помогает маме борщ варить, – засмеялась Светлана. – Так что обед запоздает. Позвать ее?
– Угу, – расслабляясь, сказал я, сел у окна.
Но Надька трубку не взяла и разговаривать с папой не пожелала.
В два года такое упрямство случается.
Я поговорил со Светланой еще чуть-чуть. Хотелось спросить, исчезли ли ее дурные предчувствия, но я сдержался. И так по голосу ясно, что исчезли.
Разговор я закончил, но трубку убирать не спешил. Звонить в офис не стоит. А вот если мне поговорить с кем-нибудь в частном порядке?
Ну, должен ведь я выезжать в город, с кем-то встречаться, дела свои торговые перетирать, новые контракты заключать?
Я набрал номер Семена.
Хватит играть в сыщика. Светлые друг другу не врут.
Для встреч – не совсем деловых, но и не совсем уж личных – хороши маленькие кабачки, на пять-шесть столиков от силы. Когда-то в Москве таких не было. Уж если общепит – так с помещением на хорошую гулянку.
Сейчас появились.
Это ничем не приметное кафе было в самом центре, на Солянке. Дверь в стене, прямо с улицы, пять столиков, маленький бар – в «Ассоли» даже в квартирах барные стойки повнушительнее.
И ничего особенного не было в публике. Это не те клубы по интересам, что любит коллекционировать Гесер, – здесь собираются аквалангисты, а здесь воры-рецедивисты.
А кухня вообще ни на что не претендовала. Два сорта розливного пива, прочий алкоголь, сосиски из микроволновки и картофель-фри. Ширпотреб.
Может быть, поэтому Семен и предложил тут встретиться? Он-то с кафе вполне гармонировал. Впрочем, и я особенно не выделялся…
Шумно сдувая с пива пену – только в старых кинофильмах я такое видел, – Семен отхлебнул «Клинского золотого» и умиротворенно посмотрел на меня:
– Рассказывай.
– Ты знаешь о кризисе? – с ходу взял я быка за рога.
– О каком именно? – уточнил Семен.
– Кризис с анонимными письмами.
Семен кивнул. Даже уточнил:
– Только что оформлял временную регистрацию пражскому гостю.
– Я вот что думаю, – крутя кружку по чистенькой скатерти, сказал я. – Отправитель – Иной.
– Без сомнения! – сказал Семен. – Ты пиво-то пей. Если хочешь, я тебя потом протрезвлю.
– Не сможешь, я закрыт.
Семен прищурился, глядя на меня. И согласился, что да, закрыт и не в его силах пробить непроницаемую для магии скорлупу, наложенную, не иначе, самим Гесером.
– Так вот, – продолжил я. – Если отправитель – Иной, то чего он добивается?
– Изоляции или уничтожения своего клиента-человека, – спокойно сказал Семен. – Видать, опрометчиво пообещал сделать его Иным. Вот и дергается.
Все мои героические умственные усилия оказались втуне. Не работающий прямо по делу Семен прекрасно до всего дошел своим умом.
– Это Светлый Иной, – сказал я.
– Почему? – удивился Семен.
– У Темного есть масса других способов отказаться от обещания.
Семен подумал, пожевал картофельную соломку и сказал, что да, похоже на то. Но отрицать стопроцентно участие Темных он бы не стал. Потому что и Темные могут дать такую опрометчивую клятву, что ее не обойти. К примеру – поклясться Тьмой, призвать в свидетели изначальную Силу. После этого не слишком-то подергаешься.
– Согласен, – сказал я. – И все-таки больше шансов, что прокололся кто-то из наших.
Семен кивнул и ответил:
– Не я.
Я отвел глаза.
– Да ты не переживай, – меланхолично сказал Семен. – Ты правильно мыслишь и все правильно делаешь. Могли и мы проколоться. Мог и я оплошать. Спасибо, что позвал для разговора, а не побежал к начальству… Даю тебе слово, Светлый маг Антон Городецкий, что я не посылал известных тебе писем и не знаю их отправителя.