Парня вовсю трясло. Все в баре смотрели на меня. Я и не заметил, как встал со стула и навис над парнем. И только сейчас понял, что последнюю фразу я прокричал.
Прошла минута. Никто не шелохнулся. Интересно сколько бы это продолжалось, если бы в бар не вошел еще один сталкер. Все повернусь в его сторону. Некоторые невольно схватились за оружие. Сталкер сделал шаг назад.
— Эй, вы чего это?
После этого всех отпустило. Кроме пацана. Моя рука по-прежнему сжимала его плечо.
Зал снова зашумел.
— Я повторяю вопрос. Ты убил мастера Сумань-Дзато? — теперь я говорил тихо, как в начале разговора.
Вот теперь парень был готов разреветься, но мой давящий взгляд, казалось, заталкивал его слезы обратно.
— Я жду, — сказал я громче.
Наконец парень собрался, проглотил ком. И произнес еле слышным, из-за шума в зале, голосом:
— Я.
Одно слово, которое я и ожидал услышать, произвело взрыв в моем мозгу. Я не знал, что мне делать. Убить его, как я и планировал вначале? Или просто отпустить? И так уже натерпелся соплячек. Мысли в голове никак не вязались. Пауза затянулась. Я не знал, что мне делать.
— Пойдем, выйдем, — наконец выдавил я.
Парень побледнел, как снег в январе на чистом поле. Но не стал ни сопротивляться, ни уговаривать меня отпустить его, ни вырываться, ни пытаться убежать. Может ему просто не хватило духу, а может наоборот, ему хватило смелости принять наказание за преступление. Он встал и на подгибающихся ногах поковылял к выходу вместе со мной.
Многие в баре не обратили на нас внимания. Но когда я проходил мимо столика с моими приятелями, я увидел, как они встали и хотели, было идти со мной.
— Сидите. Это мое личное дело, — произнес я негромко. И посмотрел на них таким взглядом, что они не только сели, но и внутренне сжались.
Я распахнул дверь. Пацан проследовал за мной. Мы остались наедине.
Глава 8
Боек сухо щелкнул. Выстрела не произошло.
На лице Сухаря появились нотки паники. Он нажал снова, щелчок, снова, щелчок.
— Не ломай пистолет, — сказал я и вытащил из кармана обойму от его пистолета и патрон из ствола.
Вот теперь паника застилала все его лицо. Он дрожал как осиновый лист. Я снова встретился взглядом с кроликом. Он выронил пистолет и попятился. Я сделал шаг навстречу. Он отступил еще на шаг. Так шаг за шагом мы продвигались по комнате.
Все. Он уперся в подоконник. Отступать больше некуда. На его лице не было ничего кроме ужаса. Он стрелял глазами во все стороны и судорожно пытался, что-нибудь придумать. Я сделал еще шаг и достал свой самый весомый аргумент на поле боя — синоби-гатану. Он уставился на меч такими глазами, что я начал думать, как бы они не вылетели в меня.
И тут он сделал непоправимое. Страх перед мечом пересилил здравый смысл, и Сухарь шагнул назад. А сзади было окно. Он дернулся назад, поднял ногу и споткнулся о парапет. Он начал вываливаться из окна, но ничего не пытался предпринять. Я сделал шаг навстречу, и Сухарь вывалился в окно окончательно. Он закричал только после того, как оторвал свой взгляд от моего.
Раздался удар тела об асфальт. Тут же прогремела очередь из калаша. Только сейчас я понял, что за время наших с Сухарем гляделок не было слышно стрельбы. Я бросил взгляд в окно, а сразу за взглядом туда полетела граната. Солдаты притаились в здании напротив, а по улице тем временем начал продвижение отряд Сивого, который остановился за перевернутым автобусом, когда услышал крик Сухаря. Это был идеальный момент, чтобы грохнуть их всех сразу. Я присел под окном. Грянул взрыв, а вместе с ним вопли сразу нескольких бойцов.
Я не рискнул выглядывать из окна, а вместо этого подхватил гранаты Сухаря и повесил их на себя.
На улице наступила тишина, были слышны только тихие стоны.
Гулко закрылась дверь позади нас. Ни я, ни он никак не отреагировали на это.
— Ч-ч-что в-вы собираетесь д-д-делать? — пропищал он.
— Хочу рассказать тебе одну историю, — ответил я. — Давай пройдемся.
Я отпустил его плечо и пошел вдоль улицы, пацан пошел за мной.
— Жил был один мальчик, — начал я рассказ, — у него были папа и мама. Папа вечно пропадал на работе, а мама всегда была рядом с сыном. Они очень любили друг друга.
Но вот однажды папа с мамой поехали по делам, а сынок был в летнем лагере. Родители не вернулись домой. Их машина попала под колеса грузовику. Водитель был пьян и поехал на красный свет. Машина родителей оказалась смята до такой степени, будто она попала под пресс.