— Сейчас попробуешь как раз мой медовый нектар, — расплылся он у улыбке и разлил по кружкам золотистый напиток. — И да, пасека у меня тоже есть.
Я взял в руки кружку. Бодрящий аромат ударил мне в нос. Мёд, что-то вроде мяты и какие-то специи.
— Я его ещё называю нектар богов, — ответил Матвеич и выпил залпом.
Я сделал два глотка. Почувствовал лёгкую эйфорию, но в то же время и бодрость и ясность ума.
Сам вкус был очень мягким. Допил содержимое, и ощутил, что прибавилось бодрости.
— Ну как? Впечатляет? — ухмыльнулся он в бороду.
— Я бы сказал, что даже очень, — похвалил я напиток.
— Я чего тебя ещё позвал, — Матвеич крякнул, наклонившись в сторону небольшой тумбы с ящиками, отодвинул один из них и чем-то пошуршал.
— Вот, — он протянул мне почти прозрачный браслет с еле заметными символами на нем. — Берёг на крайний случай. Замораживает всё вокруг на расстоянии десять метров, на десять секунд. Энергии жрёт немного. Это мой подарок.
— Отчего такая щедрость? — спросил я, забирая у старосты браслет и рассматривая его.
Просто так такие вещи не дарят. Хотя…
— Я ведь заметил, как твои питомцы выглядят. Сразу видно, что за ними ухаживаешь. И я вспомнил себя в молодости… Тогда мне помог один из случайных прохожих. Бродяга какой-то. Вот я и решил так же помочь тебе.
Бродяга, говоришь? Странно… Уж не тот ли, который помогал и мне?
Тут на порог зашел один из рабочих, но уже в более светлой робе.
— Готово, Матвеич, — ответил он. — Ты просто гений! Теперь мы можем использовать магию против монстров.
— Вот его благодари, — махнул в мою сторону староста. — Он подсказал идею.
Мужик подошёл и протянул мне руку.
— Пётр Каменский, главный артефактор этого посёлка, — представился он. — Отлично! Спасибо вам!
— Иван Астафьев, — ответил я на рукопожатие. — Всегда рад помочь.
— Ну что, давай ещё по чарке, и отправляйся. Ты же вроде как спешил, — кисло улыбнулся Матвеич. Не хотел он меня отпускать. Я так понял, что он мало с кем здесь общался, а со мной как-то быстро нашёл общий язык.
После второй кружки я почувствовал себя всесильным. Понятно,что это ложное ощущение, но энергии было хоть отбавляй, и жи́ва откликнулась, начиная часто пульсировать.
Мы обменялись телефонами, но Матвеич предупредил, что связь здесь неустойчивая. Сначала нужно ему прислать сообщение, а он уже выберет место, откуда и перезвонит.
Мы попрощались с ним, и я с Пал Палычем и Леей на плече направился в сторону небольшого агрегата — нескольких замораживателей, хитро соединёнными друг с другом трубками.
— Где ваша точка? — поинтересовался Пётр, и Лея повела за купол.
Я вышел наружу через сияющую дверь.
Морозный ветер хлестнул по щекам снежной пылью, затем ещё раз.
«Вон там, видишь? Вон переход», — Лея махнула лапкой в сторону светящейся золотистым горошины, которая мелькала под усиливающейся метелью.
Я подошел к точке вплотную и замахал рукой.
— Ставим! — закричал Пётр, рассмотрев меня, и замахал в сторону купола.
Четверо мужиков потащили установку к тому месту, где я стоял.
«Звери, прыгайте в карман. А то ещё забуду кого-нибудь», — ответил я.
«Да не дай Тёмный Ткач! — крикнула Лея. — Чтоб я отрубями питалась да талую водичку хлебала⁈»
«Мне кажется, что Матвеич своих животных лучше, чем людей кормит», — горько усмехнулся я.
Наконец установку поставили к точке перехода, точнее так, чтобы она оказалась в центре.
— Запускаем! — крикнул Пётр и мужики наклонились к замораживателям. — Только одновременно! На счёт три! Раз! Два! Три!!!
Сихронно раздались громкие щелчки, и над нами расползлась ледяная корка. Стало трудно дышать.
— Ну что, Иван, был рад познакомиться, — добродушно улыбнулся Пётр. — Как говорится, будете на континенте — всегда рады видеть.
— Увидимся, — кивнул я.
Почему-то я не сомневался, что я ещё раз окажусь в Арктиде. А внутренней чуйке я привык доверять.
Звери уже сидели в пространственном кармане и радостно переговаривались в ожидании перехода. Коснулся рукой сияющей горошины. Меня швырнуло вперёд.
ВЖЖЖУУУХ! — промелькнул мимо меня энергетический тоннель.
Я упал в нагретый солнцем песок.
Огляделся. Вокруг дюны. Ветер поднимал небольшие песчаные смерчи на горизонте. С другой стороны в пятидесяти метрах замерло с десяток человек в белых одеяниях и замотанных вокруг лица таких же белых повязках.
«Да чтоб их всех разорвало на части! Мы что, в Африке⁈ — завопила Лея. — Ну, точно! Это Африка!»
«Не верещи, а лучше найди точку перехода, — попытался успокоить я паучиху. — И мне кажется, что нужно поспешить. Не нравятся мне эти типы».