– Вам помочь?
А вот от его холодного голоса бросило в дрожь. Окара вскинула голову и, столкнувшись взглядом с темными, как безлунная ночь, глазами мужчины, застыла от ужаса. Прямые волосы обрамляли худощавое лицо, а в уголках красивых поджатых губ залегли жесткие складки, словно этот человек не улыбался как минимум сто лет. Окара догадывалась, кто перед ней. Тот самый хард – темный владыка, которого совсем недавно объявил церемониймейстер. Перед ней стоял бессмертный!
– Пожалуй, откажусь от вашего щедрого предложения, – деревянным голосом заявила Окара и тут же ощутив дурноту, провалилась в темноту.
Белесый туманный силуэт плыл по воздуху, как в воде. Длинные волосы существа покачивались, словно водоросли на волнах. Окара похолодела: сердце будто сжали каменные тиски, ноги стали ватными. Хотелось убежать, но она не смогла сделать ни шага. Все, на что хватало сил – смотреть на приближающееся полупрозрачное нечто и ожидать неизвестного, но неизбежного.
Сон, преследовавший Окару много-много лет, казалось, оживал, приобретая новые детали…
Глава 2
Недетские маски
– Очнулась. Дайте воды, – ворвался в сознание девушки властный женский голос.
Губ коснулась приятная прохлада керамической кружки. Окара попила и благодарно выдохнула:
– Спасибо… мне уже лучше.
– Напугала меня!
На удивление, ворчание показалось Окаре знакомым. Девушка с усилием прогнала дурноту и подняла глаза. Она находилась в малой гостиной.
– Кеона, – тепло улыбнулась она сестре. – Я очень рада тебя видеть.
– Вижу, – иронично хмыкнула Кеона. – Рада до потери чувств! Всех переполошила. Что случилось? Зачем решила притвориться больной? Неужели братец достал своими придирками?
– Кеона, – яростно зашипел Кефилл, – последи за языком! Ты не на воздушном корабле среди сокетов, а в высшем обществе!
– Которое с удовольствием бы променяла на воздушников, – мило улыбнулась Кеона. – Любой из сокетов даст фору каждому напыщенному попугаю на этом балу.
– С меня хватит! – рыкнул Кефилл. – Можешь попрощаться со своими сокетами! Ты их больше никогда не увидишь!
– Не тебе решать! – взвилась сестра. – Я не абы кто, а первый помощник главного капитана непобедимой армады!
– Прежде всего ты моя сестра. Захочу – останешься дома. Прикажу – выйдешь замуж за того, за кого будет велено.
Окара неприязненно посмотрела на брата: самообладание уже вернулось к нему, и Кефилл ощущал себя хозяином положения. Он не упускал случая, чтобы унизить сестер перед друзьями и покрасоваться перед ними. Упиваясь собственной значимостью, брат вытянулся во весь рост и расправил плечи. Вскинув подбородок, он покосился на стоящего неподалеку мрачного брюнета.
Кефиллу было приятно не только властвовать над сестрой, но одно то, что он исподволь мог досадить даже бессмертному, возвышало его в собственных глазах. Но он ошибся в расчетах. Доар не смотрел на сына хозяина дома, его вниманием завладела дерзкая красавица, полулежащая на диване.
Окара, ощутив на себе взгляд темного властелина, поежилась. На неё снова навалилась дурнота, а перед глазами поплыли круги.
Один вид бессмертного нагонял на девушку ужас. Странно…
«С чего бы бояться незнакомца?» – нахмурилась Окара и отвернулась, пытаясь припомнить свои чувства при встрече с другим бессмертным. Это, правда, было давно, и память отказалась выдавать лицо того мужчины, но она не помнила, чтобы теряла при нем сознание.
Девушка потянула за руку мрачную и недовольную сестру:
– Кеона, не поможешь мне подняться?
Окара рассчитывала, что брат позволит ей удалиться, но, конечно, глупо было ожидать от Кефилла сочувствия. После того, как он ощутил себя королем положения, после того, как ему удалось привлечь внимание важного гостя, он не собирался так просто отпускать его. На сестру ему было наплевать.
– Кеона, ты вовремя приехала, – ядовито-слащавая улыбка брата подействовала на сестер одинаково: девушки насторожились. – Я сам помогу Окаре, а ты подари танец ворку Фебу. Наша неосторожная малышка оступилась, повредила ногу и не может танцевать.
И Кефилл кивнул стоявшему рядом другу, указывая взглядом на сестру.
Окара изобразила на лице вежливую улыбку, но ей хотелось крикнуть на весь зал, чтобы ворку Фебу запретили посещать балы. Прямо так— запретили! Она еле сдержалась, чтобы не начать оправдываться перед сестрой и важным гостем. Несносный друг брата несколько раз неосторожно прошелся по ее новым туфлям и отдавил ноги.