– …Да, пожалуй, это верно. Прежний Хару, после того как увидел меня голой, наверняка бы месяц от меня бегал, даже не извинившись.
Гх.
Вновь в голове Харуюки всплыла та проблемная картина, и, чтобы спрятать заалевшее лицо, он опять бухнулся лбом вниз.
– Прости меня, извини, облажался, ну прости, пожалуйста!!!
– Кончай уже!
В голову Харуюки прилетела еще одна подушка.
Затем Тиюри, к которой вернулся ее острый язычок, тихо заявила:
– И еще – хочу предупредить. Если про тот случай в душе ты расскажешь Так-куну, я тебя разорву на кусочки. А потом еще Черно-семпай расскажу.
– Э…
Харуюки застыл на месте.
Да, он совершенно не собирался рассказывать о случившемся Черноснежке, но поделиться с Такуму планировал – сразу после того, как покончит с извинениями.
– Та… Таку тоже нельзя?
– Конечно! Ты вообще чем думаешь!!!
Харуюки получил по голове третьей подушкой. Вот как, это для нее очевидно?.. Но тогда как он объяснит нападение Номи? Нет, надо будет только сообщить, что Номи его завел в женскую душевую, тогда не придется рассказывать, что он там наткнулся на Тиюри.
Чувствуя стыд за то, что приходится держать что-то в секрете от лучшего друга и товарища, Харуюки сделал глубокий вдох и выбросил эти мысли из головы.
Сейчас не самое подходящее время копаться в том происшествии в душевой.
Номи объявил войну. И в этой войне от них потребуется полное напряжение сил. Если возможно, Харуюки хотел бы, чтобы проблема решилась до возвращения Черноснежки с Окинавы. Он не хотел подвергать ее опасности.
Сам себе говоря это, Харуюки вышел из квартиры Курасимы и поднялся на два этажа, к себе.
Однако Харуюки ошибался. Он не знал, что уже прошел точку невозврата.
Он не знал, что война уже не только началась, но и закончилась.
Глава 7
– Гейм овер, Арита-семпай… нет, Сильвер Кроу.
Это были первые слова Сейдзи Номи, когда Харуюки с ним встретился.
Средняя школа Умесато, если смотреть с юга на север, имела вид лежащей на боку буквы Н. Вход на территорию школы был с восточной стороны; в северном корпусе располагались спецклассы, в южном – обычные классы. Физкультурный корпус разделял остальное пространство на восточную часть («передний двор») и западную («центральный двор»).
В центральном дворе росли дубы и камфорные деревья; их ветви тянулись во все стороны, поэтому там было сумрачно даже днем. Там не было ни скамеек, ни газонов, и ученики ходили туда редко. Общественных камер там тоже не было.
В конце первого урока в понедельник утром Харуюки получил мэйл от Номи с приглашением встретиться там. Увидев в конце короткого текста, набранного мелким шрифтом, слова «Приходи один», Харуюки кинул взгляд на спину Такуму, сидящего впереди него.
Он так и не рассказал Такуму про вчерашнее происшествие в душевой.
Почти все можно было пересказать нормально – то, что он получил вирус в нейролинкер, то, что бросился в женскую душевую; но чтобы объяснить, как он спасся, ему пришлось бы упомянуть Тиюри. А Тиюри категорически запретила ему рассказывать об этом, поэтому, как бы Харуюки ни пытался замазать ее участие, ему пришлось бы лгать.
Лгать Такуму он совершенно не хотел.
Но Харуюки вполне понимал Тиюри, которая не желала позориться еще больше.
Он мысленно стонал, не в силах разрешить свою дилемму, – и именно тогда ему пришел мэйл от Номи.
Естественно, Харуюки решил отложить разговор с Такуму до после встречи с Номи. Раз уж в мэйле было прямо сказано приходить одному. Если с ним будет Такуму, Номи может и не явиться.
Когда пришло назначенное время – начало 20-минутной перемены между вторым и третьим уроками, – Харуюки встал со стула и выскочил в коридор. Сбежал по лестнице, схватил свои кеды из обувного ящичка и по гравийной дорожке, идущей вдоль спортзала, добрался до центрального двора.
От этого места у него были нехорошие воспоминания. Поскольку Общественные камеры сюда не заглядывали, его, когда он был в первом классе, много раз вызывали сюда школьные хулиганы. Они толкались, и он позорно шлепался задницей на влажную палую листву – жалкое зрелище.
Но все это в прошлом. Теперешний я – совсем не такой, как тогдашний.
Мысленно прошептав себе это, Харуюки зашагал к здоровенному монгольскому дубу, стоящему посреди сумрачной рощицы.
Оттуда раздался тихий звук шагов, и перед Харуюки возникла человеческая фигура.
Харуюки, уверенный, что он придет первым, слегка растерялся, и его правая нога отступила на полшажочка.
Стоя лицом к лицу с Сейдзи Номи, Харуюки заметил, что у того действительно очень щуплое телосложение. Он даже уступал на десяток сантиметров Харуюки, который сам был ниже среднего роста в своем классе. Руки-ноги, туловище, шея с темно-серым нейролинкером – все это было маленьким, как у ребенка. А уж весил он, наверно, раза в два меньше, чем Харуюки.
Лицо тоже было настолько детским, что Номи можно было бы принять за девочку. Харуюки, конечно, помнил это лицо по фотографии, присланной Такуму, но все равно на миг усомнился – это ли тот самый враг, который подстроил ему такую жестокую ловушку?
Номи слегка поклонился; ровно подстриженные, мягкие на вид волосы качнулись. В глазах с длинными ресницами и на губах родилась слабая улыбка –
– Гейм овер, Арита-семпай… нет, Сильвер Кроу.
Вот что произнес Сейдзи Номи.
– Э… че, чего?
Застигнутый врасплох, Харуюки смог лишь это из себя выдавить.
По-прежнему улыбаясь, Номи пожал худенькими плечами и пояснил:
– То есть победитель уже определен. Я выиграл, семпай.
– В-выиграл во что?..
Харуюки сделал глубокий вдох, и его мысли ожили. Он сердито уставился на противника.
– У нас еще не было дуэли. Потому что ты пользуешься каким-то фокусом, чтобы не появляться в дуэльном списке.
– Дуэль… она уже не нужна. Потому что у меня есть вот это.
Номи извлек правую руку из кармана и изящными движениями поделал что-то на виртуальном рабочем столе. Перед Харуюки вспыхнуло голографическое диалоговое окно с предложением принять файл.
– Не беспокойся, там нет вирусов и других подобных штук.
– …
Харуюки, конечно, не мог так вот сразу поверить словам Номи; он подозрительно уставился на своего соперника и медленно спросил:
– …Ты, как ты засунул визуальный маскировщик в мой нейролинкер?
– Хмм, ты это понял, э? Тогда я в награду расскажу тебе. Фотка, все дело в фотке! Маюдзуми-семпай отослал ее тебе, правда?
– Фо… фотка?
Лишь теперь Харуюки задним числом понял. Групповое фото первоклассников из секции кендо, которое ему вчера переслал Такуму. Он точно помнил, что размер был на удивление большой – он еще удивился тогда, прежде чем ее открыть.
– Он был встроен в карточку с моим именем. Смотрелка фотографий в нейролинкере и информационный дисплей Дополненной реальности работают на одном и том же движке. Так что спрятать программу, которая чуток подкручивает картинку в поле зрения, проще простого.
Номи объяснял, не переставая улыбаться, однако Харуюки, хоть и имел некоторые навыки в программировании, не сомневался, что с его уровнем такого не сделать.
Возможно, Номи походил на Черноснежку и Нико, Красного короля, в том, что его внешность не соответствовала ментальному возрасту опытного Бёрст-линкера. Хоть он и младше, недооценивать его было ни в коем случае нельзя.
Слушая свой внутренний голос, Харуюки запустил дополнительные антивирусы, помимо включенных по умолчанию, и опасливо принял посланный Номи файл.
Это было, похоже, короткое видео. Прежде чем воспроизвести его, Харуюки убедился, что размер файла соответствует длительности и качеству записи. Потом, чувствуя, что во рту все пересохло, он прикоснулся пальцем к иконке.
Все поле зрения заняло прямоугольное окно.
Видео было очень четким, несмотря на небольшие помехи. На нем был, похоже, школьный коридор, который снимался откуда-то сверху.