Президент Буш-младший, выдвинув в начале 2000-х годов лозунг «Ни одного отстающего!», опирался на твёрдые убеждения многомиллионной армии благонамеренных: «Плохих учеников не бывает! Если кто-то не вылезает из двоек, значит…»
Тут сознание реформатора подходило к опасной западне, и его риторика начинала буксовать и спотыкаться. Ведь если ученик не может быть виноват в своих провалах, значит обвинительный палец, не приведи Господь, вот-вот повернётся в сторону учителя. И в эту брешь может проскользнуть еретическое допущение, что и учителя бывают хорошие и плохие, талантливые и бездарные.
Нет, культ равенства не мог допустить такого попрания своих догматов. Начиналась усиленная работа по заделыванию идеологических брешей. На фронте теоретическом писались бесконечные диссертации по педагогике, разворачивались курсы по повышению квалификации, созывались семинары и научные конференции. На фронте практическом профсоюз учителей усиливал давление на законодателей, требуя повышения зарплат, улучшения бенефитов, а главное – гарантированной стабильности рабочих мест преподавателей. И успехи на этом фронте были весьма заметны.
Уволить учителя, достигшего статуса заветного теньюра (tenure), практически невозможно. «В штате Иллинойс между 1991 и 1997 годами из 100 тысяч учителей были уволены лишь 44. В Калифорнии за пятилетний период работу потеряли 62 человека из 220 тысяч»[7]. Даже учитель, совершивший уголовное преступление, может подать в суд за увольнение и получить шестизначную компенсацию от учебного округа. В штате Коннектикут заместитель директора школы в городе Хэмден был арестован в тот момент, когда он выходил из порнографического заведения, пьяный и одетый в женский наряд. Чтобы уволить его, городу пришлось откупиться компенсацией в 200 тысяч долларов[8].
Поддержка культа равенства в школьной системе со стороны политиков имеет свои причины: борьба за голоса избирателей и номинантов. На предвыборной конвенции Демократической партии в 1996 году каждый десятый кандидат был членом союза учителей. Труднее объяснить энтузиазм, с которым в том же направлении действует третья ветвь американского правительства – судебная. Она ведёт своё наступление под знаменем равенства прав различных индивидуумов. Бездарный или даже преступный педагог должен иметь такое же право на судебное разбирательство своего конфликта с администрацией, как и все остальные. Именно поэтому школьный округ часто предпочтёт откупиться от негодника, чем вступать в многолетнее и непредсказуемое юридическое крючкотворство.
Как ни парадоксально, та же тенденция прогрессирует и в плане защиты прав ученика. Сами понятия «лентяй» или «тупица» выброшены из словаря политической корректности. «Ученики рассматриваются как пассивные получатели хорошего или плохого образования… Если кто-то из них после двенадцати лет обучения стоимостью примерно 100 тысяч долларов на человека оканчивает школу полуграмотным и с весьма приблизительным знанием того общества, в котором ему предстоит жить, все дискуссии оставляют в стороне простой вариант, что данный ученик просто использовал школу как место для дурачеств, организации уличных банд или даже торговли наркотиками»[9].
Известный философ Алвин Тоффлер в своей книге «Третья волна» справедливо отмечает, что школы индустриальной эпохи, вдобавок к курсам по математике, чтению и географии, в скрытом виде преподавали и ещё один важнейший предмет: дисциплину. Пунктуальность, послушание, готовность вовремя являться на рабочее место и выполнять рутинные операции – вот в каких тружениках прежде всего нуждались заводы, фабрики и шахты всех направлений[10]. И эта важнейшая скрытая программа находится сегодня в полном загоне.
В одной школе города Коламбуса (штат Огайо) учитель приказал нарушителю дисциплины удалиться из класса. Тот отказался. Учитель вызвал полицию, но хулиган и трое его приятелей оказали физическое сопротивление. Всех четверых на время исключили из школы, однако родители подали иск, и Верховный суд штата отменил исключение, постановив, что без судебного слушания оно считается антиконституционным[11].
Чувствуя свою безнаказанность, школьники начинают охотно и изобретательно измываться над учителями. Голливудские фильмы про школу любят изображать героев-педагогов, мужественно противостоящих бандитизму подростков. Но и угрозы судебного преследования могут раздаваться из уст сопляков, ещё не умеющих писать. Второклассник в городе Монклер (штат Нью-Джерси), которого учитель попытался удержать от очередной шалости, ухватив его за руку, пригрозил ему позвонить в городской совет по делам семьи и молодежи и пожаловаться на «избиение»[12]. Но, конечно, самым опасным и трудно опровержимым будет обвинение учителя в сексуальном домогательстве.
12
Howard, Philip K.