Но уже тогда Тиуанако лежал в руинах, разграбленный простым населением и представителями государственной власти, которые отвозили прекрасно отполированные камни бог знает куда и использовали для строительства домов. Например, именно здесь были взяты материалы для возведения деревенской церкви: ее наружной стены и прилегающих внутренних дворов, — в боливийском поселке Тиванаку. Монолиты разбивали, точно подогнанные блоки перекраивали, а тысячелетние колонны приспосабливали под церковную архитектуру. Поэтому совсем не удивительно, что в наши дни результаты реставрационных работ в Тиуанако лишь намекают на былую славу этого места. Тем не менее Штюбелю удалось измерить прямоугольник 120 м в длину и 113 м в ширину. В передней части этого прямоугольника находятся полуразрушенные ворота из светло-серой андезитовой лавы, высота которых составляет 3 м, ширина — 3,8 м, а толщина — порядка 50 см. Сегодня они известны как Врата Солнца. Высеченные в камне 48 крылатых существ фланкируют слева и справа главную фигуру. Макс Уле написал:
В них [крылатых существах. — Э. Д.] мы видим ценнейшее наследие давно забытой эпохи в истории религий… Мифологизм этого изображения проявляется в крылатых существах, окружающих центральную фигуру… Сама главная фигура также является неким божественным существом, о чем несомненно свидетельствуют ее ореол и другие удивительные символы. Это — верховный бог, которому возносят славу многочисленные крылатые небесные слуги. Кажется, будто фриз, бегущий по нижнему краю, предназначен для того, чтобы перенести сцену поклонения с Земли на небеса…
Эта спонтанная трактовка Врат Солнца появилась в 1877 году. Все последующие ученые той эпохи, среди которых профессор Артур Познанский, доктор Эдмунд Кисс и доктор Ганс Шиндлер Беллами, приходили к заключению, что ворота представляют собой самый необыкновенный в мире календарь.
Штюбеля и Уле поражало качество камня, использованного в Тиуанако и Пума-Пунку. Цитирую:
Представленный тип андезита характеризуется такой прочностью и долговечностью, что мы непременно должны отнести его к категории самых трудноподдающихся обработке камней… Памятуя о свойствах большей части представленных здесь материалов, мы оказываемся перед проблемой не только архитектурного, но и технического характера. Определенно, подобного качества работы невозможно было добиться техническими средствами, доступными древним перуанцам…
Автор этих строк — Альфонс Штюбель, геолог по профессии и специалист, который — можете не сомневаться — прекрасно осознавал степень твердости этих камней. К примеру, диорит, серо-зеленая вулканическая порода, имеет степень твердости 8. Степень твердости измеряется по шкале Мооса.
Любой цельный материал должен обладать меньшей степенью твердости, чем материал, используемый для его обработки. Смотрите: алмаз, самый твердый минерал на Земле, имеет твердость, равную 10. Алмаз нельзя обработать, допустим, гранитом. Чтобы обработать диорит с такой невероятной точностью, которую мы видим в Пума-Пунку, понадобились бы куда более совершенные инструменты, чем каменные топорики (см. рисунок). Инструменты, которые здесь применялись, должны были быть по крайней мере такими же твердыми, как и диорит, если не тверже. Иные утверждения — просто вздор!
Кажется, неладно что-то в Датском королевстве! Во-первых, потому, что необходимых инструментов просто не существовало в каменном веке, а во-вторых, возведение такого комплекса невозможно без сложных планов и схем. Честно говоря, современная археология просто не рискует обращаться к данной проблеме, ведь тогда возникнет масса других вопросов. Так что тема замалчивается умышленно. Даже во времена испанских конкистадоров создавались так называемые «комиссии», перед которыми ставилась задача разрушать все, что хоть как-то было связано с «языческой религией». Фанатизм священников был беспредельным. Комиссии состояли в основном из аборигенов. Часто в них принуждали вступать сыновей племенных вождей и жрецов, чтобы те разыскивали древние святилища. Под руководством католических священников было уничтожено все, что можно уничтожить. Шло планомерное стирание с лица земли ненавистной языческой культуры. Были разрушены тысячи статуй и храмов, построенных инками или сохранившихся еще с доинкских времен, а руины сброшены с горных склонов. Единственным дозволенным религиозным символом оставался крест. И когда религиозное рвение было наконец удовлетворено, в поисках строительного материала для улиц, церквей и домов явились расхитители камней. Возможно, творцы Тиуанако подозревали об опасности слепого религиозного рвения и намеренно оставили после себя некоторые вечные символы.