– Я что-то не так сказала? – спросила она, имея в виду мое выражение лица.
– Нет, все нормально, это я задумался, – махнул рукой, прекращая дальнейшие расспросы, – давай быстрее. Чем раньше выйдем, тем быстрее вернемся. И не бойся особенно, тут вокруг спецназовцы, так что большую часть мертвецов они уже наверняка положили. Просто рядом постоишь.
Света сняла с плеча «укорот», который я ей дал, и взяла его в руки. Я кашлянул, стараясь скрыть неуместный смех, и немного поправил ее позицию. Почему-то ей очень хотелось держать его за магазин, что даже не удобно, и большой палец желательно сразу держать на спусковом крючке, чтобы потом не теряться. Заодно и с предохранителя сразу снять. Если бы не переключение режимов огня, я бы уж про него совсем забыл.
– И держи его лучше не под мышкой, а придерживая приклад возле правого плеча, – посоветовал я, – Складывать его не надо, только возни больше. И стрелять так легче. Надеюсь, что и вообще нас сейчас это не понадобится.
Естественно, раз мне идти первому, то я предпочел бы, чтобы она не начала палить во все, что движется, так как гораздо вероятнее шанс, что она попадет в меня, чем в зомби. Перекрестившись, я махнул рукой.
Мертвяк, подстреленный мной, так и лежал на земле, как упал. Угодил прямо в чьи-то когда-то заботливо высаженные клумбой цветы. Сейчас уже разноцветные тюльпаны и хризантемы немного повяли, когда кровь мертвяка начала впитываться в землю. Он лежал навзничь, вытянув ноги и разбросав по земле свои внутренности, больше ему не мешавшиеся. Пуля пробила череп как раз на уровне переносицы, чем я даже немного погордился. Стрелял все лучше, теперь уже почти всегда попадая туда, куда хотел. Света, видевшая мертвяков вблизи гораздо реже, побледнела и торопливо отвернулась, не желая больше на него смотреть. Я же, преодолевая брезгливость, наклонился к трупу поближе, больше интересуясь деталями. Зомби, наверное, был одним из эвакуированных, тем, кого в спешке вывозили на всех доступных бортах, которые попадались под руку, потому что больно странно смотрелась потертая дешевая, но теплая куртка, надетая прямо на дорогой деловой костюм, уже порядком извалявшийся и запачканный. Офисные туфли он уже где-то успел сменить на резиновые сапоги, тоже не добавлявшие ощущения стиля к одежде. Зато удобно и надежно, хотя это все равно его не спасло. Надев на руку толстую резиновую перчатку, пара которых все еще валялась у меня в сумке, я перевернул тело мертвеца. Не знаю, зачем я на это решился, но именно это мне сразу позволило ответить на несколько вопросов, хотя так же и задать несколько новых. В спине были ясно заметны три пулевых отверстия, уже старых, с засохшими полосками крови, вытекшей из ран и облохмаченными, загноенными краями.
Получается так, что мужика сначала застрелили, а уж потом как следует объели, заодно и воскресив. Весьма странно, что такое могли сделать зомби, если только не какой-нибудь ну очень уж продвинутый мутант, в существовании которого я тоже весьма сомневался. Убили его люди, так и бросив на улице, а уж потом вездесущие мертвецы до него добрались, им все равно, какой свежести мясо.
– Все, Свет, уходим отсюда, – сказал я, обернувшись к напарнице.
Она едва заметно кивнула, наверное, борясь с тошнотой. Нет, в этом нет ничего позорного, ведь труп человека, каким бы он ни был, не является художественной картиной. У меня в этом отношении было небольшое и весьма относительное преимущество – я был голодный, соответственно, даже при желании не смог бы из себя ничего вытащить, разве только сам желудок.
Появившийся в окне дома спецназовец удивленно на нас посмотрел, но потом увидел мертвеца, лежащего в клумбе, и знаками предложил зайти. Так как мы и до этого никуда не торопились, я согласился. Света тоже была не против, поэтому мы зашли без всякой задней мысли.
Домик снаружи казался немного больше, чем внутри, но все равно чувствовалось, что человек, построивший его, был весьма состоятельным. Большая гостиная, занимавшая едва ли не большую часть первого этажа, по вечерам должна была освещать большая хрустальная люстра на восемь ламп, А потолок был натяжным, даже с украшениями вдоль стен. Мебель была дорогой и со вкусом подобранной, а покрытый ламинитом пол застилали ворсистые ковры. Дача, в общем, строилась не для того, чтобы по выходным, устремив в небеса пятую точку, копаться в грядках, а приезжать в свободное время на шашлыки и купание. Здесь ведь где-то и озеро недалеко должно быть. Или это пруд… Ладно, факт неважный. Когда военный начали подминать под себя эти территории, в доме поселили нескольких беженцев, потому что, как известно, на полигоне особенно больших мест для проживания нет, только несколько казарм для солдат. Так что расселяли по деревням, очень компактно, подчас по несколько человек в одну комнату, пока строили жиле на более защищенной территории полигона.
Несколько разложенных спальных мест, буквально заключавшихся в старом матрасе и выданной смене армейского постельного белья, сейчас были смяты в кучу и оттащены к стене комнаты, хотя это и не скрывало заливавшую несколько простыней кровь. Так же на полу, но уже в другом углу, лежали два зомби с простреленными головами, оба в домашних халатах и тапочках.
Отряд из четырех спецназовцев расположился прямо здесь, а расчищенный от всякого мусора журнальный столик занимала масштабная карта деревни, взятая, наверное, в каком-то государственном учреждении, скорее даже из отдела по земле и недвижимости, потому что всю карту покрывали ровные квадраты участков с отмеченными цифрами размерами. Один из солдат над ней склонился, что-то вырисовывая небольшим карандашом.
– Ну что, молодежь, – спросил спецназовец, садясь в свободное кресло, – что-нибудь заметили? Или все как и должно быть?
– Если не считать самих мертвецов, – сказала я, услышав после этого пару добродушных смешков, – то странное все равно есть. Хотя бы дырки от пуль в телах.
– Молодец, голова работает, – согласился пригласивший нас спецназовец, после чего замолчал и принялся стягивать с себя противогаз. Мне пришлось ждать, пока он закончит. Я остался стоять, а вот Света, нисколько не смущаясь, села на свободное место, положив автомат на колени и подавленно оглядываясь. Маска скрывала не только от ядовитых испарений, но и от чужих взглядов лицо командира отряда.
– Так вот, мы пришли к таким же находкам. Людей, что здесь убили, сначала застрелили, а уж они превратились в зомби, кто каким путем. Такое могли сделать только люди. И мне это нравится меньше всего. Потому что вооруженные люди на моей территории, которые занимаются чем хотят, меня совершенно не устраивают.
Я достаточно недвусмысленно посмотрел на свое оружие, а потом на оружие Светы. Усмехнувшись, спецназовец махнул рукой, давая понять, что все нормально, мы ведь приказам подчиняемся. Глупый закон «кто не с нами, тот против нас» сейчас работал как нельзя лучше, резко разделяя всех выживших людей на своих и чужих. Все-таки правильно я сделал, что присоединился к военным.
– Мы нашли следы машин на заднем дворе одного из последних домов. Атаковавшие проехали широким полукругом, объезжая наши ближайшие посты с большим запасом. И я, черт возьми, хочу знать, кто это был. Но и надо отправить сообщение в Сельцы. Проблема только в том, что машина у нас одна, а я хочу проехаться по следам. Так что давайте решать, как вы будете добираться до полигона.
– С сообщением нас отправить решили? – без тени иронии спросил я, садясь рядом со Светой.
– Вроде того, своих людей я все равно не могу оставить, да и отряд ослаблять тоже неохота. БТРом, как я тоже понимаю, никто из ваших пользоваться не умеет. Так что исходим из наложенных на вас ограничений.
В окно постучались, и все инстинктивно обернулись, хватаясь за оружие. К счастью, это оказался один из спецназовцев, которых еще заканчивал разведку и зачистку территории. Не утруждая себя поиском двери, он просто пролез в раскрытый оконный проем.
– Лейтенант, следы от машин, совсем свежие. На огороде за поселком нашли. И мертвяк один, уже упокоенный, точно не из наших. Его закопать пытались, да зомби отрыли. Обгрызли сильно, но вот сил сжевать обмундирование у них не хватило. Я думаю, вам стоит взглянуть на это.