Поликсена отступила вглубь террасы и сложила руки на груди.
- Еще немного, и Надир перекроет все пути на север, - сказала она. Отвернувшись, наместница выругалась себе под нос. - Не понимаю… чего они ждут? Почему бездействуют?
- Вероятно, рассчитывают, что мы нападем первыми, оставив Милет без защиты и явив свои слабости, - сказал перс. - Они могут ударить сразу по нескольким направлениям…
Поликсена топнула ногой.
- Довольно!.. Я устала, Мануш. Если ты и дальше намерен сражаться с Надиром только на словах, мне нечего с тобой больше обсуждать!
Воевода неподвижно смотрел на нее - и за этой невозмутимостью угадывалось множество чувств; преобладала среди них все та же снисходительность. Нечего женщине, сколько угодно великой, указывать мужчинам, как им сражаться.
Однако Поликсена и не собиралась спорить.
- Можешь идти, - холодно сказала она.
Мануш, поклонившись, удалился.
Поликсена еще некоторое время оставалась на террасе одна, потягивая вино, - ветер шевелил ее черные волосы и холодил ей лоб; у нее появилась мысль, которую надлежало хорошенько обдумать. Если бы только враги дали им время.
Наконец наместница поднялась и, потерев воспаленные глаза, направилась в свою спальню. Она шла одна темными коридорами, которые за эти годы изучила как свои пять пальцев; и все же шорохи в углах заставляли ее вздрагивать. Неподвижные часовые у дверей и в узких переходах не рассеивали этого гнетущего впечатления, а только усугубляли его.
У входа в опочивальню царицу ждал Делий. Он поклонился ей.
- Госпожа, тебя сегодня так долго…
Поликсена наградила его таким взглядом, что радостная улыбка молодого человека померкла.
- Почему ты не на службе? Я не помню, чтобы звала тебя!
Делий отступил на шаг, вспыхнув от обиды.
- Я был на службе, но сейчас все уже легли! И я беспокоился о тебе, Поликсена! Ты теперь почти не вспоминаешь обо мне!
Царица сдвинула черные брови.
- Не называй меня по имени при посторонних, - сухо напомнила она. - И иди спать, час поздний.
Делий хотел еще что-то сказать, подался к ней, простерев руку… но только густо покраснел и остался на месте, опустив темнокудрую голову. Поликсена гордо прошествовала мимо любовника, и тяжелые створы дверей за нею захлопнулись.
Молодой командир царских лучников бросил на эти двери убийственный взгляд. Пробормотав сквозь зубы: “Старуха”, он ушел, громко топая. Стражники, задремавшие на постах, вскидывались, с подозрением провожая его глазами.
Но Поликсена уже не думала о Делии и его обиде. Пока Аглая раздевала ее и обтирала губкой, смоченной в ароматной воде, царица придумала, как будет действовать завтра. Пока только в общих чертах; но остальное выяснится в свое время.
Аглая расчесала ей волосы и заплела на ночь в косу. Улегшись в свежую благоухающую лавандой постель, Поликсена улыбнулась, глядя на рабыню.
- Ты хорошая девушка.
- Благодарю, моя госпожа, - Аглая поклонилась, тронутая похвалой. А Поликсене в этот миг было почти безразлично, кого хвалить, - она радовалась собственным мыслям. Поскорее бы наступило завтра!..
Она заснула мгновенно; и проснулась в обычный час, полная бодрости. Приняла ванну и, быстро одевшись, позавтракала финиковым хлебом и кислым молоком. Потом направилась в зал приемов.
- Пусть явится царевич Никострат, - распорядилась она.
Царский вестник не сумел скрыть удивления - государыня желала говорить с сыном в таком месте, точно с обычным просителем или гостем. Однако ее пожелания не оспаривались.
В ожидании сына Поликсена опустилась в кресло; темные глаза ее мерцали, на губах появилась странная улыбка.
Никострат явился, запыхавшись, наскоро одетый. При виде величественной матери лаконец сперва застыл; а потом поклонился.
- Я был на плацу, с воинами… Пришлось переодеться, - объяснил он. - Что-то случилось, мать?
Поликсена поднялась с места. Она сложила руки на груди и постучала подкованной сандалией по разноцветным узорам пола.
- Вчера я допоздна сидела с Манушем. Как выяснилось, напрасно, - сказала царица. - Мы обсуждали положение Приены. Мой главнокомандующий намерен ждать следующего хода противника - я не согласна с ним…
- Я тоже не согласен! - не сдержавшись, перебил ее Никострат.
Поликсена посмотрела на сына - и кивнула. Она слегка зарделась, улыбаясь уголками губ.
- Это хорошо. Потому что я собираюсь поручить тебе то, чего не могу поручить Манушу, - выбить врага из Приены, пока Надировы персы увлечены грабежом и не ожидают нападения. Ты ведь, помнится мне, хотел прославиться на войне?