- Если не выйдет украсть обоих, забери только одного… моего сына… Сын персиянки пусть остается персам!..
Критобул вновь ощутил мгновенное отвращение к жене; но потом подумал, что ему и самому совсем не улыбается кормить чужого мальчишку, в котором три четверти благородной персидской крови, и который сызмальства привык задирать нос.
- Все сделаю, - обещал он жене.
- Тогда скорее, скорее! - воскликнула Геланика.
Критянин вышел на палубу, чтобы обдумать эту нежданную задачу. Он не представлял, каким образом можно проникнуть в крепость, где держат царевичей; но вдруг улыбнулся.
В его каюте, в сундуке, хранилось разрешительное письмо, выданное Критобулу царицей: с ее надменным профилем на красной восковой печати. На двух языках - греческом и персидском - эта грамота обязала всех людей Ионии “оказывать ее подателю всяческое содействие”, буде ему потребуется помощь для выполнения важного поручения. Если Критобул предъявит такой папирус начальнику крепости Клазомен, этот вояка, который пухнет со скуки на своей службе, скорее всего, даже не задумается, что его могут обманывать!
Однако потом придется держать ответ перед Поликсеной. Критобул не собирался бежать от своей повелительницы.
Что ж! Он так и скажет - увез детей из страха, что те попадут в руки Надира или будут убиты.
“Но ведь Геланика хочет получить назад только своего ребенка! А я-то что же?.. Куда мне деваться с двумя… а потом и с тремя?”
Критобул поскреб колючий подбородок; зазеленевшие глаза его сузились, когда он посмотрел на юг, на догорающее зарево. Он подумал, как, должно быть, сроднились эти двое мальчишек - Фарнак и его единокровный брат; и как жестоко будет разлучить их. Да и начальник крепости, если Критобул вздумает прикрываться царским приказом, не поймет, почему наварх желает забрать только одного из братьев - притом наименее важного. Была не была!
Решили уходить назавтра, с утра, - пока все было спокойно: заплывая немного в море, далеко к югу от их стоянки Критобул видел корабли Надира, но те пока что не собирались покидать гавань.
Мужчины, уперевшись все вместе и поднатужившись, столкнули легкую бирему на воду; потом гребцы сели на весла. Погода стояла жаркая и безветренная. Геланика подошла к борту - и посмотрела в сторону родного города, по привычке и на прощанье.
Ей уже напекло голову; но ионийка почти не чувствовала этого. Собственная вина жгла ее днем и ночью, как беспощадное солнце, и нигде нельзя было найти тени…
Потом Геланика перевела взгляд на корабли Надира - и вдруг пронзительно крикнула:
- Смотрите!
Критобул быстро очутился рядом - и воззрился туда, куда указывал дрожащий палец жены.
- Что такое?..
Но Геланика, не поглядев на него, повернулась к гребцам и крикнула:
- Бросайте весла! Бросайте!..
Голос супруги наварха прозвучал так повелительно, что гребцы тут же подчинились. А Геланика схватила мужа под руку, и он почувствовал, как ее бьет дрожь.
- Корабли Надира горят - видишь?
- Да, - откликнулся критянин, взволнованный почти так же. Против солнца было трудно разглядеть, но теперь он видел, что часть самосских кораблей пылает, должно быть, подожженная стрелами с берега.
Геланика толкнула Критобула локтем.
- Подойди к ним ближе, я должна знать, что там творится! Им сейчас не до нас, ты же сам видишь! - прибавила она моляще, почти требовательно.
- Ладно, - согласился критянин. Иначе поступить было бы трусостью. И черная бирема заскользила в ту сторону, где, по-видимому, началось побоище: они старались, однако, оставаться вне досягаемости стрел.
Когда бирема вышла из-за скалы, им открылся большой персидский лагерь на берегу. Вернее сказать, это место уже трудно было назвать лагерем: маленькие люди в длинных пестрых одеждах бежали оттуда, роняя свое дорогое вооружение, которое отблескивало золотыми искорками, а их преследовали воины с обнаженными руками и ногами, в ярких плащах, с черными и белыми конскими плюмажами на шлемах. Персы бросались вплавь, ища спасения на своих судах; но большая часть ближайших кораблей уже была охвачена пламенем. Вот занялся еще один, и персидские матросы, обезумев, начали прыгать в воду, даже не подумав о том, чтобы попытаться спасти свое судно. Сквозь гудение огня и крики сражающихся люди на биреме Критобула услышали полные муки вопли прикованных гребцов.
- Б-боги… - У Геланики застучали зубы от ужаса. Но через мгновение ионийка ахнула, снова разглядев что-то на берегу.
- Ты видишь, Критобул? Это персы! По кораблям Надира стреляют лучники Мануша!