Греки, наверное, собирались все здесь разграбить, когда закуют в цепи хозяйку этих покоев…
Поликсена замерла над открытым сундучком: вспышка ярости, подобно молнии Зевса, ослепила ее.
Потом она приказала Ианте принести свой меч и опоясать себя им. Нож у нее отобрали в первый день - Поликсена держала его под подушкой; а вот меча так и не нашли. Это было слишком неженское оружие, чтобы освободители всерьез задумались о подобной возможности.
Ее доспехи, начищенные и смазанные льняным маслом, хранились в том же сундуке, что и меч; однако их Поликсена оставила. Но она туго набила свой пояс золотыми дариками, надеясь, что Фрина и Эльпида тоже захватят что-нибудь про запас. Мужчинам следовало идти налегке.
Двери в опочивальню оставались закрытыми: и хотя стражники, несомненно, слышали суету внутри, никто к женщинам не заглядывал. А значит, Критобул, скорее всего, говорил правду.
Кончив сборы, царица села в кресло, а служанки - на подушки у ее ног. Аглая и Ианта переоделись в неброские платья, а Поликсена под свой хитон надела кожаные штаны; и все три накинули темные плащи. Женщины не говорили ни слова, но все их внимание было приковано к выходу; света они тоже не зажигали.
Наконец двери скрипнули, и в комнату проскользнула гибкая невысокая фигура. Критобул оглядел группу женщин: всем показалось, что зеленоватые глаза его светятся в темноте, как у кошки.
- Готовы? Пошли! - приказал он хрипловатым шепотом.
Поликсена встала с места. Аглая встала следом, подхватив царский сундучок; Ианта повесила на плечо мешок с пожитками обеих девушек.
Все три подошли к критянину; но тут Поликсена подняла руку, приказывая служанкам замереть.
- Какой дорогой мы пойдем? Комната моего сына далеко от гарема, где живут женщины и дети!
Критобул тихо рассмеялся.
- Твой сын уже на свободе, он присоединится к нам по дороге. Пришлось убить его стражников, с ними мы не сговорились.
Поликсена передернулась: но сейчас было не до щепетильности.
- Ладно, тогда идем.
Они осторожно выскользнули за дверь. Поликсена ощутила испуг, когда двое стражников с копьями повернулись к ним… но эти фиванцы сразу положили свои копья и заняли места по сторонам от женщин. Маленький отряд молча двинулся за Критобулом, стараясь оставаться в тени; Поликсена только надеялась, что ее спаситель хорошо изучил дорогу. Однако же он снова пришел к ней незамеченным - и уверенно вел всех переходами, в которых не было стражи: казалось, критянин обладает ночным зрением.
Однажды, заглянув за угол, Критобул приказал своим спутникам сбиться вместе и ускорить шаг. Предстояло пересечь охраняемый коридор: и группа людей, двигающихся быстро, привлечет меньше внимания, чем длинная процессия.
Они пересекли опасный участок без помех. Поликсена узнавала эту часть дворца, хотя и шла непривычным путем: помещения гарема были уже близко. Где же Никострат?.. Конечно, еще не схвачен, - иначе их всех бы уже ловили, с факелами и криками.
Вот и двери гарема - украшенные двумя драгоценными посеребренными лунами; от этих лун расходилось переплетение веток, а по краям двери были отделаны розетками - излюбленным персидским орнаментом. По сторонам дверей горели светильники, а стражи больше не было. Неужели?..
- Что это значит, госпожа? - испуганно спросила Ианта.
- Тихо!.. - приглушенно воскликнула Поликсена.
И тут из женских покоев вышел Никострат, с мечом в руке. Он приостановился; потом нашел взглядом мать и улыбнулся.
- Заходите!
Поликсена встревожилась: она помнила, что для того, чтобы добраться до покоев Фрины, нужно пройти две смежные комнаты, а к Эльпиде пробираться еще дольше - если входить через двери гарема. В этих комнатах до сих пор жили женщины и прислужницы, оставшиеся от Дариона. Но Никострат, видимо, знал, что говорил.
Когда все вошли, то увидели, что Эльпида, Фрина и дети ждут их за дверями; с ними была Корина, маленькая смуглая рабыня Эльпиды, сопровождавшая ее всюду. Больше никаких служанок не брали - даже этих женщин было многовато.
Никострат, улыбаясь, сказал матери:
- Всех гаремных женщин мы согнали вместе и велели сидеть тихо. А стражники уже бежали, пока их не захватили с нами. Эльпида им заплатила.
Однако Поликсена, все еще полная недоумения, обернулась к Критобулу.
- Почему в коридорах так пусто? Грекам не хватает людей? Или все ушли встречать мятежников?..
- И то, и другое, сдается мне, - ответил наварх. - Видишь ли, ваши освободители все никак не могут поладить и поручают охрану дворца только какому-нибудь одному полису в одну смену: теперь верх взяли Фивы. А завтра, быть может, придет черед Афин.